Ковчег. Мы – не последние… - страница 2

Иногда их проглючивает прямо на рабочем месте – на посту астронавигации. Понимаешь, почему корабль четыре раза сбивался с курса? Потому переходы между маршрутными точками доверили кайтри. Их пока никто не споил и на травку не подсадил. Но «пока» – ключевое слово.

Арсений, всё это время стоявший столбом, опираясь на дверь отсека, наконец пришел в себя, пытаясь переварить полученный поток информации. Он, в отличие от Стаса, родился уже здесь, на этом многонациональном и мультирасовом ковчеге, и понятия не имел, как всё начиналось.

Парень жил в каком-то маленьком выдуманном мирке дружбы земных и внеземных народов, стараясь не снимать розовые очки. Каждые такие посиделки со Стасом выбивали его из колеи дня на три. Потом он брал себя в руки, шёл в музей истории «Ковчега», и вновь переубеждал сам себя в том, что всё идёт по плану, а то, что рассказывает коллега – мелочи жизни, намного менее важные, чем великая миссия человечества.

Пичужкин – странная фамилия для человека, продающего дешёвое пойло представителям внеземных рас. Ещё страннее, что этот преступный субъект выглядел, будто школьник – переросток. Высокий, худощавый, с веснушчатым носом, он носил вытянутые, словно смирительная рубашка, свитера, узкие серые брюки и потрёпанные кеды. Словно в целом свете иной одежды не существовало.

Испуганные серо-зелёные глаза, таращившиеся из-под рыжей чёлки, всматривались в каждый сантиметр окрестностей. Вдруг кто заметит.

Стас всегда издевался над этой ошибкой природы, проходя мимо агрегатора – штуковины, выполнявшей на Ковчеге роль основного аккумулятора энергии. Возле этой замысловатой конструкции вечно собирался всякий сброд, вроде Пичужкина. Они бухали, травили пошлые анекдоты, обменивались с пришельцами всяческими безделушками.

Рулевые – местные главные терпеть не могли маргинальных мудаков, находящих забавным подсадить наивных космитов на какую-то лютую дурь, от которой у последних ехала крыша. Впрочем, сам Стас не раз наблюдал, как эти деятели о чём-то шепчутся с дядями посерьёзнее, перетирают в окрестных барах. Пахло это всё, похуже тухлой рыбы. Он бы и рад узнать, что эти мудозвоны затевают, да только в такие компании не вхож.

Пичужкин, дождавшись очередного клиента, распахнул перед ним плащ, как заправский эксгибиционист. Только вот, вместо причинного места продемонстрировал набор колбочек с жидкостями всех цветов. Мешанина так ярко светилась, что Стас даже с сорока метров запросто наблюдал, как эта «новогодняя ёлка» сияет на фоне стальной стены агрегатора.