Луна на Луне - страница 16

Шрифт
Интервал


В этой реальности у меня сына нет. В этой реальности я держу на мушке Элери.


Элери…

Я даже не знаю, правда его зовут Элери или нет, может, он соврал мне, да не может, а точно совершенно – соврал. Было как-то на допросе, когда я ломал его сознание, взламывал самые сокровенные мысли, резко, грубо, не слушая полицейских, вы его так сожжете, вот там и прорвалось что-то в его сознании – Элери.

Элери я видел всего в трех мирах, в одном из них я убью его завтра.

А в этом мире я держу его на мушке сегодня.


– Мы найдём его?

Да… сегодня вечером он будет убит.


Элери есть еще в одном мире, это я точно знаю. В мире, где я увидел его первый раз. В мире, где был скрежет и лязг, и нестерпимая боль, и —

Большое спасибо, фирма больше не нуждается в ваших услугах.

Холод ночи.

Серый туман, первый раз вижу его не из окна.

Отсюда, с тротуаров, город кажется совсем не таким, как с высоты скоростных трасс. Здесь даже пахнет по-другому, чем-то нездешним, потусторонним.

– Первый раз на улице, да, парень?

Это Элери.

– Вот, смотри… Обновляешь экран, вот тут код появляется… сюда вводишь три звездочки…

Это тоже Элери.

Шорох отсчитываемых банкнот. С надеждой спрашиваю:

– Э-э-э… пятьдесят на пятьдесят?

– Чего ты, бери себе…

– А… вы?

– Чего я, обо мне не беспокойся…


– Сколько людей вы ограбили?

Это было уже не в этой реальности, а в другой, где я вошел в камеру, где смотрел на Элери, где спрашивал:

– Сколько людей вы ограбили?

Он смотрит на меня, холодно, насмешливо. Спрашивает:

– А скольких вы убили?

Хочу спросить, что он имеет в виду, не спрашиваю, ответ приходит сам собой.


– Большое спасибо… фирма не нуждается в ваших услугах…


Он снова смотрит на меня:

– Хотите знать, скольких я спас?

Я не хочу знать, скольких он спас, я взламываю его сознание, резко, грубо, больно, чуть погодя я знаю – его зовут Элери.

Может быть.


У него дреды.

Нет, не у Элери.

И не у моего сына.

А у него.

Я не знаю его имени, и мне кажется, никогда не узнаю.

Он смотрит на меня, безошибочно определяет:

– Три процента.

Мне кажется, я ослышался, мне кажется, это ошибка какая-то, насмешка судьбы. Осторожно переспрашиваю:

– Чего… три процента?

– Вы живете в трех процентах миров.

– Но…

– …точно совершенно. Слушайте, прямо странно как-то, точность такая… вы правда человек?

– П-правда. А вы?

Спохватываюсь, я же пришел его арестовывать, да какое там – арестовывать, разобраться надо, почему он видит, почему, почему, почему он видит эти окаянные миры, почему никто, кроме меня – и него…