В Сергиевом Посаде меня вкатили в облупившийся от дождя барак, и оставили в коридоре. Было пусто, только стонал какой-то мужик с перевязанной платком головой. Кровь капала на пол, образуя лужицу, по форме напоминающую Каспийское море. Анька пулей пронеслась по кабинетам, спугнула врача в приемном отделении. Тот собирался отдохнуть после дежурства со страшненькой медсестричкой, но надо знать Аньку! Через пять секунд врач прыгал около меня, и уже делали ЭКГ, и сестричка катила капельницу, и пахло лекарствами.
– в палатах мест нет, – сказал потревоженный врач, – в коридоре пока полежит. Тут и Никита подъехал. В раскаянии. Ну, врач сник совсем, принял денег по карманам, склонился надо мной уже внимательно, попутно спрашивая Аньку мое фио. Так и сказал – фио какое?
– Марина Николаевна Сазонова, – четче, чем диктор, выговорила Анька.
– кто-кто-кто? – врач уронил очки на протертый до дыр линолеум.
Обошлись без «коня в пальто», по счастью.
– Маринка? – ну да, глазам он не поверил. Нацепил очки, наклонился ко мне. – Сазонова? ты, что ли?
На меня глядели выцветшие Васькины близорукие глаза в белесых ресницах. Те же веснушки, тот же нос, вялый подбородок. Только огненных локонов – этой шапки рыжих пружинок – не было. Шапочка была. Зелененькая. Как халатик.
– мам, – заканючила Анька, – чего этот козел лечить тебя будет, или я сейчас его удушу?
– у Вашей матери, девушка. – Васька выпрямился, сияя, – гипертонический криз. Она будет лежать теперь в этой больнице. Галочка. – это уже сестричке, – откройте нулевую! – никогда! – отозвалась угрюмая Галочка, – это бронь.
– Галя!
– Василь Василич?
Они попрепирались пару минут, и я поплыла.
– чудная девчушка. – сказал Вася. – кого-то она мне напоминает.
– еще бы, – вяло отозвалась я. – ты себя в зеркале давно видел?
– мама?!!! – Анька, державшая меня за ногу, остолбенела, – это кто еще? Мой папа – ведущий хирург клиники в Израиле!
– да-да, – вклинился Никита, – мы как раз туда собирались – рожать!
– рожать будете здесь, – извиняясь сказал Василий. – Из «Ихилов» меня поперли…
– за пьянство? – мне становилось все веселее.
– нет, – помрачнел Василий, – я приставал к пациенткам. А это и правда – моя дочь?
– она во втором меде учится.
– а что у нее по гистологии?
– ну… а что? ну я пересдам. – Анька заныла, – это же тоска…