– Здравствуйте! – Тихо сказала Светлана, не сводя глаз с Марии.
– Здравствуйте! – Ответила Мария. Громко заплакал под платком ребёнок.
– Развяжите платок! – Скомандовала Мария. – Он у вас задохнётся так! – Светлана торопливо развязала платок. Ребёнок зажмурился на свет лампы и, почему-то, затих сразу.
– Раздевайтесь, проходите к столу. Вы, наверно, заблудились? – Спросила Мария.
– Нет, почему же, я к Владиславу приехала, – вымученно улыбнулась Светлана. – Он – мой муж.
– Что? – Вырвалось у Марии и она резко побледнела, посмотрела на Владислава, не в силах поверить услышанному. Владислав ещё ниже склонил голову. Мать молча смотрела на них, стоя у печки, потом, не выдержала, как-то судорожно засмеялась:
– Говорила я тебе, дура! – по-латгальски сказала она Марии, – Чуяло моё сердце… Эх, ты, уши развесила, растаяла сразу, как только его увидела… А он – и преподнёс тебе подарочек! – Мария опустилась на лавку, горло будто сдавили чьи-то пальцы, нечем стало дышать. Светлана непонимающе смотрела на них, потом повернулась к Владиславу: – Что это значит?
– Могла бы и догадаться! – Буркнул Владислав и, тут же, зло спросил:
– Какого чёрта ты сюда припёрлась?
– Что? Володя, – жалобно пробормотала Светлана.
– Ну что ты дурочку-то из себя корчишь? Женат я, не видишь, что ли? – Злобно процедил Владислав.
– Боже мой! – Только и смогла она сказать, теряя сознание. Владислав увидел, что она падает и подхватил её поникшее тело. Пронзительно закричал перепуганный ребёнок. Тут же отозвались и мальчики.
– Тише вы! – Прикрикнула на них пришедшая в себя Мария, подскочила к Светлане, взяла ребёнка, положила на кровать, стала расстёгивать пальто Светлане, развязала платок на ней.
– Принеси воды! Быстро! – Коротко бросила она Владиславу и стала легонько хлопать ей по щекам, потом смочила лицо водой. Вскоре Светлана пришла в себя, взяла на руки плачущую дочь и принялась её укачивать. Через некоторое время та успокоилась.
– Володя… Как ты мог! – С болью вырвались у Светланы слова. Она машинально продолжала укачивать девочку, а сама не спускала с него глаз. Тоска, боль, непонимание, стояли в них.
– Господи… маму с папой похоронила… Погибли они в Ашхабаде… Я к подруге ездила… Лучше и я бы погибла вместе с ними… – Роняла она слова, тяжёлые, как булыжники, падавшие на голову Владиславу. – И второго под сердцем ношу, понимаешь? – Владислав вздрогнул, посмотрел на неё, протестующе замотал головой и застонал, сжимая руками голову.