В нашем бедном детстве было всё в порядке:
мы играли в салки, мы играли в прятки,
в казаки-разбойники пацаны играли,
«дамы» – в дочки-матери около сараев…
Детство упорхнуло, юность прилетела,
крыльями взмахнула, поиграть хотела.
И уже не в полдень – в сумеречный час,
слышно: «третий лишний кто-то среди нас».
Кто-то третий – лишний, но в игре другой,
у игры названье странное – «любовь»…
Дальше будет зрелость, но и зрелость минет,
волосы украсит неизбежный иней
и, ещё немного, старость у порога.
Странная такая, – будет жить, играя
снова в игры детства. А куда ей деться? —
Просит внук ли, внучка (велика их власть)…
Чтобы не измучаться, в детство надо —
впасть!
Когда мне пятнадцать было,
Ирке было только пять,
но, она меня любила
и звала с собой гулять:
«От мальчишек нехо-рроших
убегай, ходи со мной,
только я тебя не брр-ошу,
до-ррогой под-рружек мой!».
Я смеялся, подчинялся,
с ней в любви поднаторел
и… с мальчишками не знался,
пока Ирка во дворе…
Всё закончилось обломом.
Где-то, через пару лет,
хоть разыскивай всем домом —
во дворе Иришки нет.
Увезли родители, будто увели.
Говорят, что видели.
Солнышком
вдали.