— Что ж, в таком случае через месяц я уволюсь, — психанула Томи, но быстро пожалела об этом. Работу сейчас найти нелегко, а она такими заявлениями разбрасывается…
В тот вечер, после разговора с шефом, Томирис впервые напилась. Кто знает, если бы она сдержалась и не потянулась к бутылке, то сейчас была бы счастлива, живя другой жизнью.
Но, увы, тогда, именно тогда, она сделала первый шаг к бездне нынешнего положения.
Собственно, зачем она заявила об увольнении? Все дело в том, что без корейской косметики их фирма терпела немалые убытки, ведь большая часть прибыли давала именно эта косметика. Конечно, были и другие производители, но ни один из них почему-то не приносил такие баснословные деньги. Странно…
Прошел месяц, но косметика так и не появилась. Томирис написала заявление об увольнении и с тяжелым сердцем положила его на стол шефу.
Тот посмотрел на нее как на полную идиотку.
— Дурью не майся, иди работай, — молвил он и выбросил ее заявление в мусорную корзину.
— Вы же знаете, что без этой косметики наша фирма скоро разорится…
Шеф Томирис был ранимым человеком, и подобные заявления категорически не одобрял. Он расценивал их как отсутствие веры в потенциал фирмы.
После ее слов он молча достал скомканный листок с заявлением и, не задумываясь, подписал его.
Так Томирис лишилась работы.
Это стало вторым шагом к бездне нынешнего одиночества. Но в тот вечер раздался звонок, и радостный голос Марата сообщил ее затуманенному сознанию, что косметика только что поступила на склад.
— Поздно, доктор, поздно… Я уже там не числюсь, — промямлила она.
Фирма, в которой работала Томирис, разрывать контракт с Маратом не стала. Все осталось по-прежнему. За исключением того, что Томирис больше там не работала.
Марат чувствовал себя виноватым, ведь товар пришел еще утром, а позвонил он ей вечером, когда Томирис уже наломала дров. Обхаживал он ее поначалу из чувства вины, и она догадывалась об этом. Но в один прекрасный день она увидела в его глазах нечто большее, чем это унизительное чувство. Она влюбилась в него еще до этого дня и молила Аллаха, чтобы чувство вины сменилось любовью.
Ее молитвы были услышаны.
Но болезнь ее прогрессировала. Все чаще она прикладывалась к бутылке. Сначала ее мучало чувство неразделенной любви, потом была еще куча мелких жизненных неурядиц, из-за которых она напивалась.