А может быть, я просто себе так придумал из-за отчаяния найти нормального кондитера.
Хотя вдруг мне повезёт, и этот кондитер, что работает здесь, окажется той самой Викой, чьи пончики когда-то сводили меня с ума. Но теперь я больше не о себе думаю, а о деле.
И если эта Виктория та самая, моя бывшая, уверен, я смогу уговорить её присоединиться работать ко мне в команду.
В конце концов, пущу в ход обаяние. Она никогда не могла мне отказать. Уверен, не откажет и сейчас.
Еле дождавшись следующего утра, я почти бегу в это кафе в надежде увидеть старую знакомую. Заказываю кофе и, конечно же, пончики.
Первый же укус – и я узнаю этот практически забытый вкус.
Да, это она. Это её рука.
Только Вика умела делать их такими – нежными, воздушными, с той самой едва уловимой ноткой ванили, которая растворяется на языке. Никто больше так не готовил.
Никто и никогда.
Машу официантке, но она не торопится подойти теперь ко мне. Словно специально испытывает на прочность мою нервную систему.
Бежать на кухню самому? Нет, слишком резко и непозволительно.
– У вас потрясающая выпечка, – говорю искренне, когда она наконец-то появляется передо мной. – Просто шедевр.
– Спасибо! Наши гости часто её хвалят, – улыбается девушка.
– Можно лично поблагодарить кондитера? – делаю максимально непринуждённое лицо. – Хотелось бы выразить восхищение лично.
– Конечно, сейчас позову.
Не понимаю, что со мной происходит в этот момент. Я никогда не был сентиментальным, но сегодня волнуюсь из-за предстоящей встречи.
Сердце колотится. Ладони слегка влажные. Сминаю бумажную салфетку, потом резко расправляю её, будто это может унять волнение.
– Здравствуйте, вы хотели меня видеть?
Знакомый голос. Мне даже поднимать на неё глаза не нужно. Я узнал бы его из тысячи.
И всё-таки поднимаю лицо. Девушка стоит передо мной в поварском фартуке, волосы слегка растрёпаны от работы, лицо такое… неожиданно родное.
Моя Вика, та же самая, только взрослее.
– Да, хотел. Привет! Как же я рад тебя видеть,– расплываюсь в улыбке, ожидая, что вот сейчас она ответит мне тем же.
Но вместо этого вижу, как её глаза расширяются на секунду, а потом… она вся напрягается.
– Ну, Вик, это же я, Глеб. Какая встреча… – говорю, всё ещё надеясь растопить лёд.
– Да уж… – она скрещивает руки на груди. Не улыбается.