– Поехали обратно по дороге. Мне ещё надо теплицы закрыть и лошадей загнать.
– Поехали, – я с трудом забралась на спину слишком высокой для меня кобылы, придерживая венок. – А, да, знаешь ещё что. У меня скоро выпускной, и, пожалуйста, ты мог бы прийти туда… не так, – я наморщила лоб, обводя взглядом мятую и выпачканную в траве и земле одежду. Ян саркастично поднял бровь.
– Сделаю все, что смогу, но ничего не обещаю.
– И, Ян, там будут мои родители. Они совсем перестали ладить, и… ты мог бы, пожалуйста… ну, посмотреть, что можно с этим сделать? Это очень важно.
– Ладно, посмотрю, – и он пришпорил Атома, поскакав вперед.
3
Я повернулась левым боком, потом правым, потом снова левым. Ещё раз подтянула колготки и нервно почесала запястье вокруг маминого серебряного браслета, расправила кружево на юбке.
– Ты выглядишь… слишком строго, – четырнадцатилетний брат стоял в дверях моей комнаты и наблюдал за тщетными попытками себе понравиться. Я сильно потянула вниз черное платье, пытаясь хоть на сантиметр его удлинить.
– Если бы можно было пойти в джинсах, я бы выглядела веселее, – я старательно накрасила губы темно-бардовой помадой и повернулась к нему. – Ну, что скажешь?
– Будто ты позавтракала чьей-то кровью. Пошли, мы опаздываем.
Я вздохнула, последний раз посмотрела в зеркало и вышла из комнаты. Филя ещё раз критично меня оглядел и молча двинулся следом. Мама в светло-голубом платье перемещалась по дому со скоростью света, стараясь ничего не забыть. Папа на кухне смотрел новости, перед ним на столе лежал огромный букет. За утро они не сказали друг другу ни слова.
– Дети, быстрей, обуваемся. Леся, возьми букет. Филя, проверь батарею в фотоаппарате. Нам срочно нужно выезжать, – мама раздавала указания прямо на ходу.
– Машина открыта, Лесечка, вы можете садиться, – папа выключил телевизор.
Так они общались уже целый месяц – обращаясь только к нам или в пустоту, и почти никогда – друг к другу. Раньше они часто ссорились, и я считала это большой проблемой, пока однажды не поняла – настоящая проблема – это когда людям не хочется даже ругаться.
– Мам, где Ян? – я открыла дверь и нервно оглядела маленький двор, в котором не было ни одной машины, кроме нашей. – Он должен меня отвезти.
– Солнышко, он звонил, пока ты была в ванной, сказал, что опаздывает и приедет прямо в школу. Садись, поедешь с нами, ничего страшного.