– Опять!– вдруг взревел он.– Надоела уже!
Он подошел к ней и с силой вырвал у неё роман. Бросил на пол. Глаза наполнились кровью и в висках пульсировала вена.
– Идиотка! Неужто ты думаешь, что твоё образование здесь кому-нибудь нужно?! В нашей гребаной жизни это никому не нужно!
Он растоптал книгу ногами и весь красный как рак покинул магазин.
Айгюн заплакала.
–Эй, не плачь!– попытался я успокоить.
– Что он наделал?– всхлипнула она.– Эта книга из библиотеки. Как я теперь её верну?
Я поднял книгу и рассмотрел страницы. Одни были помяты, другие разорваны.
– Я тебе куплю новую. И у тебя еще много будет своих книг. Обещаю,– сказал я и впервые за долгое время обнял сестру.
Через несколько часов отец вернулся. Он выспался дома, немного отрезвел и стал почти прежним Фуад Манафлы. Айгюн со страхом взглянула на него, но теперь её папа не представлял для неё какой-либо угрозы. Он чмокнул её, а меня похлопал по плечу, вызвав моё удивление. А затем отправил домой. Кстати, не забыл дать денег.
Когда мы возвращались, я встретил Наргиз. Айгюн пошла дальше, а я остановился, чтобы обменяться банальными фразами и говорящими взглядами. Она сказала, что получила зарплату и завтра собиралась взять мать снова к врачу. «Удачи!»– только это я и смог произнести. Подбодрить пустым звуком, которое ничем не поможет и удачи не принесет.
Мы расстались, но мои ноги желали вновь повернуть в обратную сторону и понестись за ней. Словно только в Наргиз была заключена сила моего тяготения. Кто читал учебник по физике в седьмом классе– понимает, о чем я.
Я вошел в квартиру и остановился в дверях гостиной, которая еще служила спальней для моих родителей. Мама сидела в дедушкином кресле и смотрела сериал. Она напоминала зомби в такие минуты. Я всегда удивлялся, как женщины всей страны со всеми проблемами, заботами и переживаниями умудряются бросать все дела и целых два часа витать в мире турецкого производства! А через час подниматься и творить сериал в своей жизни.
Оставив маму, я вышел во двор. Сел в беседке. Чувство голода стало проступать всё сильнее, но я знал, что мама не встанет со своего места во время сериала, даже если в стране объявят чрезвычайное положение. Вы не подумайте, что я не мог за собой поухаживать! Отнюдь нет. Мог даже сварить суп. Научился готовить в двенадцать лет, когда узнал, что Пеле тоже умеет это делать. Тогда я повторял всё, что умел делать мой идеал– любимый Пеле. Но мне было лень вставать и я решил подождать, наблюдая, как умирает день. Я смотрел на небо и в общем был доволен своей жизнью, пока один голос не напомнил мне об одном чувстве, что таилось внутри меня.