А если вы уже начинаете уставать от чтения или вам не терпится быстро докончить её, ответ мой один: закрывайте книгу и бросайте в мусорное ведро. Моя история не терпит такой участи, но мне не хочется мучить вас. Могу предположить, что эту книгу вам подарили, может, посоветовали, или вы случайно прихватили её в магазине, не зная даже автора и теперь жалеете о потраченных манатах. В таком случае, извиняюсь.
Моя история нуждается в читателях, которые поймут её, найдут в ней себя, и будут болеть за неё всем сердцем. Надеюсь, я не прошу многого. Просто прочитайте, а выговор вынесите в самом конце. Только слишком строго не осуждайте. Ладно?
Первая глава
– Халид, ай Халид!
Эти монотонные крики не прекратятся, пока я не отзовусь. Который час? Уже, два. Понятно, время обеда.
– Что, мам?– кричу я, чтобы оттянуть время.
– Иди сюда!
Я вдохнул воздуха и на миг представил, что это свежий, чистый воздух, а не та грязь, исходящая от мусорного бака, что располагался совсем рядом. Мусор уже полгода как не забирают, и людям это, похоже, по барабану. Разленились совсем, и закрыли на это глаза. Только беспокоят уличные собаки, которые каждый вечер устраивают тут свой пир.
Система у нас была дворовая, и десятки квартир ютились вместе. Мне такое расположение всегда напоминало улей.
Я поднялся с места и поплелся в дом. Снял обувь у порога и вошел. По комнатам распространился запах ярпаг долмы. Не люблю это национальное блюдо, но должен признаться, что у мамы он получается замечательно.
Когда я вошел, мама накрывала на стол.
– Что ты там делал столько времени?– спросила она, грозно поглядывая на меня.
Когда она так смотрела, у неё между бровями залегала складка и почему-то вместо того, чтобы бояться, я еле удерживался от смеха, потому что у мамы появлялся комический вид.
– Наверняка, прохлаждался как всегда?– продолжила она, складка всё более увеличивалась.
– Как всегда!– осмелел я и пошел в свою комнату, если её можно было считать своей. Я делил её с младшей сестрой и дедушкой и четверть этой спичечной коробки принадлежала мне.
Дверь была прикрыта и я не постучавшись вошел.
Картина не изменилась и оставалась прежней, как и несколькими часами ранее: моя сестренка зубрила учебники. Утром, днем и ночью. 24 часа в сутки она не выпускала из рук книги, и тем не менее ей приходилось уделять еще несколько часов сну и приему пищи.