И в каждой роли – от чистого сердца и посерьезке.
Мне психоаналитик как-то сказал: "Значит, у Вас любовь".
Такой вот диагноз – в глаз, а не в бровь.
Он сказал мне это давно, и по ходу был прав.
Укрепляется только любовный мой нрав.
Я готова терпеть игнор, чего нет страшнее, в принципе,
Для ребенка, который теплыми ладошками тянется, искренне.
Мама уже привыкла, что дочка ее непоседа и вздорная:
Смело колесит по сердцам, как на автодороге.
Взрослый, гордость зажав, уже молча печатает рифмы:
Ему бы окончательно не спятить от Музы такой, крикнув,
Послав свои письма, стихи и песенки в печку,
Как Настасья Филипповна или Николай Васильевич, умом покалеченный…
Но двадцать шестую книжку читая про отношения,
Мой взрослый, пусть окосев, на что-то надеется, знаете ль…
А надеется он, по меркам московским, совсем на немалое,
Дружбу, веселую, теплую – вовсе не ржавую:
Чтоб вода из труб лилась истиной, переживаниями,
Оттенками радужных настроений и знаниями.
Чтобы можно было обняться – и весь мир в себе чувствовать,
На грудь голову положив, потрепать искусство.
Чтоб можно было валяться в траве и пить газировку,
Фотографируя друг друга в позах по-детски легких.
Плавать на речке, греть спинку под Солнцем румяным,
Намазывать моську, чтоб не сгорела – тут уже мама.
И, окончательно отпустив ребенка на волю, играться,
Наесться мороженым, в обнимку заснув на припекающем пляже.
Утро с тобой
Мне нравится рассматривать тебя утром…
Ты лежишь, легко моргают твои мягкие реснички,
Медь волос разбросана по белизне подушки
И посапываешь ты, как ежик, ушки
Маленькие, губы тонкие, и статный лобик -
Исцеловать бы всю тебя мне, сил нет!
Этот вздернутый игривый нос лисенка…
Так и хочется поцеловать его, но стойко
Я держусь, рассматривая красоту твоих морщинок.
Их так мало – ни черта ты не стареешь!
Хочется мне каждую поцеловать: ведь это память…
Ой, пошевелилась – ладно, встать бы…
Нет, я не могу! Разглядываю дальше,
Я орлиным взором наслаждаюсь каждой точкой:
Вот заметила я родинку, которую не видела,
Вот ресничка на щеку упала… Как же я завидую
Себе самой! Я поцелуем в десять разбужу красавицу,
Исцелую всю, прижму с невыносимым трепетом,
Расчешу ей волосы, потом пойдем на кухню.
Там – любимые цветы, пирожные, фрукты.
Она улыбнется и меня обнимет тогда точно!
А не как вчера – заснула, точка.
Она будет есть – я буду любоваться…