Это крайне важное практическое правило применяется, в частности, в пене за просрочку, поскольку в качестве возмещения за просрочку в случае денежного долга можно требовать принятые в данной местности проценты без доказательства понесенного ущерба[208]. Но когда указанный случай считают совершенно особым классом процентов и строго отличают от него другие классы с различными названиями, что обычно происходит, то это совершенно неправильно[209]. Напротив, в пене за просрочку выражается самый частый случай применения, в то время как совершенно такой же принцип применяется во многих правоотношениях и без просрочки. Так, в частности, каждый, кто управляет чужими делами и несет при этом расходы за счет собственного имущества, может требовать принятые в данной местности проценты с израсходованных денег, даже если противную сторону нельзя обвинить в просрочке[210].
Кроме того, неправильно, когда некоторые считают пеню за просрочку особой привилегией тех договоров и исков, которые имеют особое название «bonae fidei actiones». Напротив, они основываются на радикальном правиле для вообще всех обязательств, применение которого невозможно только в случае кондикций (строгих исков) вследствие особого характера этих исков. Поэтому пеня за просрочку, несомненно, издавна имела силу и в случае тех свободных исков, которые не назывались «bonae fidei actiones», стало быть, в частности, в случае преторских исков и extraordinariae actiones[211].
Следует, пожалуй, отметить, что высказанное здесь мнение с его важными последствиями применяется не вообще к «количествам», а исключительно к денежным долгам; именно в этом заключается очень важное различие между договорными процентами, которые могут применяться к «количествам» любого вида, и процентами, выведенными из общей нормы права, которые встречаются только в денежных долгах[212].
Причину этого важного различия следует усматривать в том, что использование денег с получением процентов возможно в любое время, тогда как процентная сделка с зерном и прочими «количествами» обычно встречается лишь в редких случаях и при случайных обстоятельствах. Поэтому если другому несправедливо отказывают использовать зерно, то пострадавшему отнюдь нельзя отказывать в возмещении несправедливости, которой он подвергся. Однако он должен будет доказать величину интереса и не должен, как в случае денежного долга, пользоваться преимуществом замены этого доказательства презумпцией того, что он мог бы временно одолжить это зерно под проценты. Ибо как раз для такой презумпции, которая хорошо обоснована в случае денежного долга, нет никаких оснований в случае с зерном и прочими «количествами»