Мы жили с еще двумя соседями в "общей квартире", так это тогда называлось. Брезгливое "коммуналка" тогда у нас еще не звучало. Общие квартиры были в нашем, первом подъезде, в других квартиры были отдельные – об этом взрослые говорили с уважением. Действительно, многие жильцы в нашем доме были необычные – дом построился в пятьдесят третьем году, и потом туда въехали реабилитированные государственные люди или их родственники, которые тоже пострадали во времена репрессий. Насколько помню, в разговорах взрослых упоминались какие-то "родственники Фрунзе" и "сестра Якира". В дошкольном возрасте я не знала ни про Фрунзе, ни про Якира, да и родители не обсуждали при мне этих деятелей. А вот Бернеса – это да! Помню, стоит мама у окна (в воскресенье, видимо, потому что и отец дома) и говорит:
– Смотри, вон Бернес к машине пошел, едет куда-то!
Я не знала тогда, почему так важен человек по имени Бернес, знала только, что это хозяин большой длинной черной машины, к которой, когда я гуляю во дворе, ни в коем случае нельзя прикасаться (к другим машинам тоже было нельзя, но к этой особенно). Потом уже я узнала, что машина называется "Чайка", что на таких ездят самые важные и известные люди, и что Бернес поет песни по радио – например, "Темную ночь". Еще позже, уже взрослой, я услышала и другие его песни, и поразилась – как можно с таким простым, обыкновенным, не певческим голосом, так выразительно петь! Но вот так уж у него получалось. И я до сих пор немного важничаю – я когда-то была соседкой самого Бернеса!
На первом этаже нашего дома всегда были магазины – и обувной, и хозяйственный, и каких-то "предметов стильного интерьера". А во времена моего детства там был мебельный магазин, и продавали там не стильные, а самые обыкновенные кровати на "панцирной сетке", как тогда это называлась. Эти "панцирные", в мелкую сеточку, как старинные кольчуги, сооружения были сложены у служебного входа в магазин высокими стопками, по четыре-пять штук, и отлично пружинили. Мы забирались на них и прыгали, как на батуте. Потом обычно выбегал из магазина грузчик и кричал, что поймает и все скажет родителям. Всерьез ловить пяти-шестилетнюю малышню он, конечно, не собирался, но мы-то этого не знали, и каждый раз очень пугались. Но прыгать было все равно интересно.