– Не просто так, Алекс. Первый раз
«приготовиться», а второй раз «сброс».
– Как прикажешь!
И Александр протиснулся к стеклу на
носу «Агаты». Ему было отлично видно, как мужики, бабы и дети
таскали воду от колодцев и маленького пруда, пытаясь даже не
потушить пожар, а отстоять соседние дома, поливая стены и кровли,
но у них получалось плохо: сильный ветер гнал пламя и огромные тучи
искр от пылающих соломенных крыш. То там, то сям вспыхивала солома,
тлели заборы и стены.
Для себя он отметил голый тополь,
растущий у какой-то сараюшки. Когда самолёт достиг отмеченной
точки, он хлопнул Агату по ноге. Второй раз он хлопнул, когда до
ближнего к ним пылающего дома осталось не более двухсот метров.
Самолёт вздрогнул, снизу послышался гул и вой: это ветер засвистел
в открывшихся люках. Машину затрясло как пролётку на булыжной
мостовой. Вода, вырываясь из больших отверстий, тут же разбивалась
на крупные… наверное всё-таки куски размером с кулак, которые,
падая, рассыпались на всё более мелкие капли. Почти семь тонн воды,
вернее, крупной водяной взвеси, накрыли пожар и людей, борющихся с
ним. Агата развернула самолёт и снова прошла над деревней.
– Я больше не наблюдаю огня. –
спокойно сказала она – А ты, Алекс?
От строений шел дым и обильный пар,
но очагов огня больше не было видно. Люди отряхивались, смеялись,
особенно дети и молодежь. Многие махали руками, платками и шапками.
На снегу отчётливо было видно, что овал, накрытый водой, получился
шириной метров в пятьдесят, а в длину около ста пятидесяти.
– И я не наблюдаю. Ты очень точно
попала и кучно! Сбила пламя. Правда, и людей облила, но, по-моему,
лучше быть мокрым, чем погорельцем.
– Это правда, Алекс. Я помню, как у
нас в поместье сгорели коровник и свинарник. Как же кричали бедные
животные! – Агата нахмурилась и оборвала воспоминания – Командир,
разрешишь взять курс на базу?
– Действуй, Агата. – Александр
поднялся, отряхнул соринки с живота и коленей и уселся в своё
кресло.
***
Вечером их опять посетил
контрразведчик.
– Не помешаю? – дежурно осведомился
он и поклонился – Рад приветствовать вас, Александр
Вениаминович.
– И я рад вас видеть.
Присаживайтесь, Иван Карлович. Чем сегодня порадуете? Или вы,
наоборот, доставили огорчительные новости?
– Мы предварительно разобрались с
нападением на вас, но окончательных выводов не сделали.