Кузнец, поворачивая в огне заготовку, равномерно ее прогревая
продолжил - Болото отлично сохранило клинки, они не подвергались
огню, как мечи, которые клали в захоронения, и специалисты смогли
не только провести анализ их состава, но и реконструировать
технологию производства.
Металлографический анализ трех клинков показал, что клинки мечей
были закалены полностью, хотя твердость, из-за неравномерного
распределения углерода, была разной. Так, один из мечей показал на
одном лезвии твердость шестьсот сорок девять - семьсот семь единиц
по Виккерсу, на середине сто шестьдесят две - девятьсот три единиц
и на втором лезвии триста тридцать шесть - пятьсот тридцать шесть
единиц. Химический анализ показал ноль целых сорок три сотых
процента углерода на одном лезвии, ноль целых и пятьдесят две сотых
процентов - на середине и ноль целых, двадцать девять процентов -
на втором. Клинок этого меча оказался сделан из шести полос:
средняя часть состояла из четырех полос дамасской стали, а к ней
были приварены стальные лезвия. Вот мы сейчас и будем изучать
процесс изготовления выглядел так: - кузнец показывал а я
старательно запоминал. - Следующий клинок тебе нужно было сделать
самому.
Скажи, дед Микола: как все эти знания смогли не растеряться в
веках?
Кузнец усмехнулся - Несмотря на клановость среди характерников
мы, ковали, меж собой образовали еще более закрытый клан, храня и
передавая знания. Хотя обычные кузнецы средневековья в большинстве
своем были жалкими мастеровыми. Обучение кузнечному делу не входило
в традиционное образование той эпохи, которое предназначалось для
духовенства, будущих лордов и рыцарей. Обучение кузнечному делу
было скорее стажировкой и не представляло из себя, что-то
структурированное и понятное для "всех" и которая начиналась в
одиннадцатилетнем возрасте и длилось несколько лет до наступления
зрелости без каких-либо гарантий стать мастером кузнечного дела,
перспективы карьерного роста зависели только от того, сможет ли
молодой кузнец заявить о себе. Поэтому, не так часто появились
кузнецы, которые могли ковать и мастерить сложные механизмы, а чаще
всего, потолком развития кузнеца была работа подмастерьем.
Конкуренция тоже была непростой: мастер-кузнец часто нанимал
несколько подмастерьев с самого раннего возраста. Большинство
подмастерьев так и оставались помощниками даже во взрослом возрасте
и годами довольствовались метлой, прежде чем получали допуск к
работе с молотом или щипцами. О том, кто был любимым подмастерьем
кузнеца, можно было узнать по тому, кто раздувал мехи в кузнице.
Мастера заставляли подмастерьев бегать за водой, углем и железом,
которое весило половину их собственного веса, в течение всего дня
без права на отдых. Каждая ошибка подмастерья означала сокращение
зарплаты. Борьба за продвижение по карьерной лестнице была суровой
и стать кузнецом было не легче, чем стать рыцарем. Ну и конечно
кузнец своими секретами старался не делиться и вывшим подмастерьям
приходилось доходить своим умом. Средневековых кузнецов не очень то
и любили, чаще ненавидели, обвиняли в обладании магическими
способностями, называя их колдунами, в виду того, что никто не
понимал, как именно человеку удаётся изменять твёрдый металл и
прославляли за то, что они одновременно отгоняли магию и демонов.
Вот в таких тягостных условиях мы, кузнецы-характерники скрывали
большинство наших умений, порой всю жизнь изготавливали гвозди,
подковы и мотыги из поганого железа, храня и передавая знания о
методах изготовления стали и чугуна.