— Яблоко! — гордо ответил Тео. Он сам заработал это яблоко,
когда помог какому-то богатому дяденьке с дорогой. У Тео всегда
можно было спросить дорогу, он ведь знал всё в деревне! Он даже
подумал о том. а не устроиться ли ему подсказывателем дороги, чтобы
есть такие вкусные яблоки каждый день.
Но он шел домой не просто так. Вообще-то, у него было не одно, а
целых два яблока. Второе он нёс аккуратно, спрятав под рубаху,
чтобы мальчишки местные не увидели. Они-то не отстанут, выпрашивать
будут до самой ночи, а то и отберут совсем.
Он нёс второе яблоко своей маме. Она работала целый день, шила и
стирала для половины деревенских. Говорили, что руки у неё хорошие,
золотые, но Тео думал что люди врали.
— Разве золотые? — говорил он, — да обычные же! Такие, как у
меня! У дядьки кузнеца вон вообще чёрные!
Но если руки у неё были и не сильно золотые, а очень даже
нормальные, Тео маму свою любил. Он каждый день отправлялся в
деревню, чтобы кому-нибудь помочь и что-нибудь заработать. Обычно
яблоки или хлеб, а в самые хорошие дни и половину пирога получил в
награду! Он был умный мальчик, никогда не просил больше, чем нужно
было им с мамой.
Сегодня он возвращался раньше обычного. Дядька трактирщик
сказал, что завтра для него работа будет, а он платил всегда
вкусно! Радостный Тео решил быстрее порадовать свою маму красным
яблоком, которых в деревне у них не росло.
Калитка почему-то была открыта. Тео нахмурился, но подумал что
кто-то к маме пришел, да закрыть забыл. Гости у них бывали каждый
день, всякому же что-то подшить да постирать нужно.
— Мама, я вернулся! — радостно крикнул мальчишка, зайдя в
крошечный дворик. Покосившийся деревянный домишко стоял, как и все
годы прежде, едва держась. Слева висели простыни да всякие штаны с
рубахами, покачиваясь на ветру. Не приметив вечно усталой матери
здесь, Тео решил что она дома, шьёт.
— Мамочка, я пришел! — повторил он, осторожно открыв дверь. Та
плохо держалась в петлях, поэтому нужно было придерживать её,
открывая.
Никто ему не ответил.
Он вдруг подумал, что начал забывать лицо матери. Его
единственного родного человека.
— Мама, — рухнув на колени у самой двери, маленький Тео
заплакал, как не плакал никогда.
Разве никогда? Это было в тот день.. в тот день, когда её не
стало!
— Прости, мама! Я должен был вернуться раньше! Должен был знать,
как-то понять..