В горшочке была солянка. Есть деревянной ложкой было непривычно, но как-то вкуснее, что ли?
– Вкусно как, Любаша! – я, как оголодавший уличный кот, наворачивала за обе щеки.
Кстати, про кота.
– А где мой кот? – задала вопрос с полным ртом, пирожки были с луком и яйцом, с капустой и яйцом, с картошкой. Какая вкуснотища!
– Котика твоего покормила я, на печи лежит, умывается, – Любаша и Трофим смотрели на меня с умилением, словно кормили дитя.
Кешка действительно лежал на печи, довольный жизнью. Живот его раздулся, как ещё не лопнул?
– Почему сами не едите? – запивая очередную порцию еды потрясающим морсом, задала вопрос.
– Так мы-то духи, хозяюшка, нам еды не требо. Ток иногда хлебушка да молочка.
Заканчивала свой пир мятным чаем из самовара с блинами и мёдом. Кажется, я сейчас лопну. Никогда столько не ела! Но всё такое вкусное!
Нет, конечно, я это всё не съела, даже не думайте обо мне так уж плохо. Но попробовала всего по чуть-чуть.
– Любаша, Трофим, извините, что не представилась сразу, как-то всё произошло так быстро, что и забыла сказать своё имя. Меня зовут Воронцова Елизавета Михайловна, можно просто Лиза. И у меня скопилось достаточно вопросов в отношении дома, этого места, вас, да и много ещё чего. Но всё по порядку.
– Так понятно-то. Мы не сразу-то и уразумели, что не чуешь ничёго. Это ведьмин дом, а ты сама ведьма. Никто, окромя ведьмы, не смогёт увидеть и войти в этот дом.
От этой новости я аж жевать перестала. Какая, нафиг, ведьма? Ведьмин дом? Я уже, кажется, ничему не удивлюсь. Прожевав и быстро запив блинчик, я задала вопрос:
– А предыдущая хозяйка была ведьмой? – и затаила дыхание.
– Аграфена, почившая уже годков так сорок тому назад, была очень сильной ведьмой, хорошая была. Да токмо не было преемницы у ней, чтоб силу-то передать и хозяйство своё. Однажды приходила родственница её дальняя, мы тогда ещё не спали, силы много в нас было. Надеялись, что ведьма она, а оказалося, что простой человек. А ты кем Аграфене приходишься? Вижу я, что кровь ейная в тебе бежит, и сила схожая.
– Она троюродная бабушка моей мамы. Они практически не общались и виделись один раз, мама рассказывала, – я даже дар речи потеряла от таких новостей. В моём роду была ведьма, с ума сойти! Может, я и сошла?
– Тогда понятно-то, как смогла ты в дом войти-то. Ведь и чужая ведьма-то хоть и углядит дом, как он есть, но не смогёт порог переступить, только родственница, защита стоит хорошая. Аграфена постаралась-то. Али по приглашению токмо.