Ага, чтобы выгодная сделка не сорвалась из-за смерти девушки. Хорошо откупились, ничего не скажешь.
А вот то, что арым живет месяц и за это время не удосужился убрать собственное жилище и привести его в порядок — это странно. Но может у него не было времени или еще что-то. Я ведь ничего не знаю о жизненном укладе орков, может они привыкли так жить.
— Во сколько в замке завтракают?
— Кухарка уже давно встала. Мы можем пойти на кухню. Или может вам здесь накрыть, — показала девушка на большой стол.
— Нет, пойдем на кухню.
С обедами в главной столовой пока обождем. Сначала посмотрим на кухню изнутри.
Раз уж меня здесь никто не знает близко, то я могу следить только затем, чтобы не облажаться в знании мира, но уж навести порядок и попытаться наладить собственный быт — это я могу сделать. Жить в холодном и грязном замке мне точно не хочется.
Замковая кухня удивила большими размерами. Впрочем, здесь все было большим. Мне, жительнице другого мира, где пространство ценилось, а комнаты и квартиры были весьма скромных размеров, исполинские холлы, большие комнаты, широкие коридоры и вот такая огромная кухня, казались гигантскими.
Два очага, но не горел ни один. Огонь горел в небольшом углублении прямо в каменной столешнице. Поверх была уложена решетка, и на ней булькал крупный котелок с ручкой. Что-то вроде конфорок на плите.
Повариха, при виде нас удивленно всплеснула руками:
— Ой, миледи, а мы вас не ждали!
Под “мы” подразумевались две молоденькие девочки, лет тринадцати-четырнадцати, которые чистили какие-то овощи. С удивлением опознала картошку и морковку, а вот два других были незнакомы.
— Доброе утро! — поприветствовала работниц кухни. — Нам бы завтрак.
— Конечно-конечно, миледи, присаживайтесь.
Женщина показала на стол в углу кухни с несколькими стульями.
— Как тебя зовут?
Обращаться на “ты” к женщине старше себя было непривычно, но здесь не поймут другого обращения.
— Хана, миледи.
— Я леди Ялана, — знать бы еще свой род или род мужа, или как тут принято обращаться.
— Да мы знаем, миледи, — расплылась в улыбке женщина.
Хана была женщиной за пятьдесят с круглым добрым лицом, полноватая с крупными сильными руками крестьянки.
— А остальные уже поели?
— Не все. Только те, что ушли с арымом во двор по хозяйству.
— А остальные?