— А Клавдий тогда кто? — поинтересовалась она.
— А Клавдий — это некромант. Хороший, добрый дедушка, который
выглядит моложе, чем я сейчас, — пожал я плечами. Даже не знаю, что
еще рассказать про эту легендарную личность. Он и правда тот еще
добряк. Главное — уважительно общаться с ним и не обижать его
близких.
Мы еще некоторое время посидели у камина, наслаждаясь ароматным
чаем и мерным потрескиванием дров. Я рассказал Вике немало
захватывающих историй о своих друзьях, а она только сидела с
открытым ртом и не могла поверить, что такое могло происходить в
этой Вселенной. Слишком уж невероятно они сильны, и настолько
могущественных личностей в этом мире попросту нет.
Наши посиделки прервались резко, так как мы почувствовали мощный
выброс некротики и энергии жизни. Так что Вика сразу побежала в
детскую успокаивать малышку, а я решил проведать своих учеников.
Давно не заглядывал к ним, хотя учебного материала предоставил уже
достаточно, так что им есть, чем заняться.
Так и оказалось. В лазарете воцарился самый настоящий хаос,
ученики сбивались с ног и пытались помочь как можно большему
количеству пациентов. Всё-таки сюда прибыли две тысячи иномирцев, и
у каждого из них заболевания в крайне тяжелой степени, на грани
жизни и смерти.
Некоторое время смотрел, как ученики носятся по коридорам и
просто пытаются сделать так, чтобы ни один пациент не умер. Ведь
все знают, что в таком случае я буду крайне недоволен. Всё же не
просто так у нашей больницы нет морга. У нас пока еще никто не
умирал, так что в нем нет необходимости.
А насмотревшись на страдания учеников, я отправился в учебную
комнату. И вот, теперь мы сидим с Романом и обсуждаем дальнейший
план обучения студентов.
— Может, вам помочь? — предложил ему стабилизировать несколько
особо тяжелых пациентов.
— Не-не, я на это больше не куплюсь! — запротестовал он. — Сами
справимся, не надо помогать! Тем более, в последнее время больных и
так было мало. И кстати, хотел с вами поговорить. У нас есть первая
ученица, которая прочитала все ваши труды.
— Бедная девушка… — помотал я головой. — И как она?
— Ну, первую неделю было совсем плохо, и она впала в глубочайшую
депрессию, — честно ответил Роман. — Потом говорила о суициде… Но
теперь, вроде, всё нормально. Даже намекает на то, что хотела бы
изучить следующие труды. Чего ей ответить?