А пока Дмитрий пас вместе с деревенскими
мальчишками деревенских коров, следя, чтобы буренки не разбежались.
Кормили его всей деревней по очереди, как это и принято было с
пастухами. Семьи были большими, ели из одного горшка по очереди,
каждый своей ложкой. Пищей обычно служила каша, в лучшем случае
приправленная салом, а то и просто постная. Однажды он попытался
зачерпнуть варево не в очередь и глава семьи - довольно дряхлый на
вид дед, больно щелкнул его своей ложкой по лбу. С этим нехитрым
столовым прибором тоже была проблема. Обычно их каждый строгал себе
сам, исключая разве что самых маленьких. Ножа у него не было, да и
выстрогать ее самостоятельно вряд ли получилось бы. Выручил один из
сыновей Кузьмы, пожалевший бестолкового городского и подаривший
свою старую. Другой бедой было отсутствие обуви. Сами крестьяне
ходили босиком или в лаптях. Единственным обладателем сапог в селе
был отец Питирим, но и тот их обувал лишь отправляясь в город, да
еще по большим праздникам, в прочие дни, довольствуясь, как и все,
лаптями. Дмитрий плести лапти не умел, а ходить разутым не привык.
К тому же по утрам было еще довольно холодно. Но деваться было
некуда, приходилось потихоньку привыкать к неудобству.
В обед к стаду приходили бабы и доили своих коров.
Одна из них приносила краюху хлеба и отливала пастуху молока в
кружку. Это и был его обед. От постоянного нахождения на свежем
воздухе, у него разыгрывался зверский аппетит, так что парень
чувствовал себя постоянно голодным. В тот день его кормила Машка -
довольно рослая для деревенских девица с лицом густо усеянным
конопушками, приходившаяся старосте племянницей. Вообще в деревне
все были немного родственниками. Кто не брат - тот сват, кто не
сват - тот кум. Быстро подоив свою буренку, она выделила долю
Митьке и, устроившись рядом, беззастенчиво разглядывала, как он
ест.
- Чего уставилась? - буркнул он, едва не
подавившись.
- Хочу и смотрю, - заявила в ответ девушка.
- Хочешь и просто смотришь? - схохмил он в ответ,
припомнив анекдот.
- Может, и хочу, да не с тобой, - ничуть не
смутилась от двусмысленности Машка.
- А чего так, рылом не вышел? - поинтересовался
Дмитрий не без досады в голосе.
- Да лицом-то вроде и ничего, - задумчиво протянула
деревенская красотка, - руки только вот не оттуда растут. Видать, и
остальным ничего не умеешь.