Ельцин (чей вклад в российскую политику – предмет обсуждения в главе 2), Свердловской области был командирован в Москву для наведения порядка в московской партийной организации. Несколько грубоватый и нетерпимый к лицемерию бывший прораб отлично уловил изменения в общественном настроении. Сначала самые либеральные сторонники Горбачёва встретили Ельцина с энтузиазмом. Помощник Горбачёва Медведев писал Александру Яковлеву на одном из заседаний политбюро: «Оказывается, есть и левее нас». Но Ельцин был недоволен, когда узнал, что консерваторы в ЦК КПСС организовали диверсию против его борьбы с московской бюрократией. Кроме того, он почувствовал, что простые люди теряют веру в перестройку с ее бесконечными речами и лозунгами, плохо организованными кампаниями, народ разочаровывается в экономических результатах.
Когда Ельцин нарушил партийный протокол и выразил свою точку зрения на пленарном заседании ЦК КПСС в октябре 1987 года, Горбачёв отнесся к этому с плохо скрываемой яростью. По словам очевидца, его лицо побагровело от гнева[12]. За этим последовала проверка обвинений Ельцина, который утверждал, что Генеральный секретарь окружен подхалимами.
Встав на защиту Горбачёва, 26 человек выстроились в очередь перед микрофоном, бросая оскорбления в адрес Ельцина. Их было так много, что во время перерыва в середине заседания были слышны такие обрывки фраз – «политическая незрелость», «слабость», «мания величия», «политический нигилизм», «непропорциональные амбиции», «клевета», «тщеславие», «личный каприз», «примитивизм», «пораженчество». Когда Ельцин попытался ответить, Горбачёв вылил на него всю свою желчь:
Вам недостаточно того, что вся Москва говорит только о вас. ЦК КПСС вынужден тоже заниматься вами, да?… Каким самомнением, чувством собственной важности нужно обладать, чтобы поставить собственные амбиции выше интересов партии и нашего дела.
Через несколько недель, после того как Ельцин, видимо, попытался свести счеты с жизнью, Горбачёв поднял его с больничной койки, чтобы повторить процедуру бичевания перед партией. Это было еще четыре часа заслушивания обвинений от бывших коллег и помощников, прежде чем бросить политику кость в виде назначения на должность заместителя министра строительства. На том заседании Ельцин напоминает Горбачёву о брошенной ему фразе: «Занимайся чем хочешь, но в политику я тебя больше не пущу!»