- Её мать!
Один из мужчин явно о чем-то совещается с начальством по телефону.
Слышу, как позади меня хлопает дверь - Надя пришла.
- Это вообще нормально? - я решаю перейти в наступление. - Забирать у матери её дочь вот так?! Ничего даже не сказав?! Не пытаясь поставить в известность?!
На самом деле я очень боюсь, что Нику не отдадут. Вот прямо родительским сердцем чую. Что-то ноет внутри.
Конечно же бред.
Какое у них может быть право? Но олигарх. Меценат.
Черт его знает!
В любом случае лучшая защита - нападение.
Выкладываю на стойку регистрации свой паспорт.
- Вот!
- Пройдемте, - говорит мне улыбчивая медсестра после того как охранник опять с кем-то там созванивается.
Девушка в медицинской форме подхватывает мой локоть и тянет к лифтам.
- Надя? - оборачиваюсь через плечо, подспудно ощущая, что пресса сейчас не помешала бы.
Точнее, не помешает тот, кто знает толк в прессе.
- Только родственникам, - останавливает подругу охранник.
- Санэпидрежим, - добавляет улыбчивая медсестра. - У нас учреждение высшего класса для высокопоставленных лиц и дипломатов. Не велено.
Черт со всеми вами!
Примиряюсь с этой участью. Мне главное увидеть Нику. То, что дочь в больнице для дипломатов немного успокаивает.
Надеюсь, для высокопоставленных лиц есть вид какой-то особой помощи.
Да кто же этот олигарх?
Двери лифта разъезжаются, а напротив них стоит, засунув руки в карманы брюк, Вильцев.
- Ребенок подруги, да?
Показывает мне фото моего же паспорта, который я демонстрировала охране на входе в больницу.
- В отличие от тебя я не врал, - усмехается и разворачивается. - О помощи.
6. Глава 6
- Где моя дочь? - выскакиваю из лифта и сверлю его пытливым взглядом.
Я не намерена оправдываться или что-то ему объяснять.
Единственное, что мне сейчас нужно - это увидеть мою малышку.
Вильцев отвечает вопросом на вопрос:
- Почему ты соврала мне, что девочка твоя дочь?
- Потому что тебя это не касается! Скажи лучше, что с Никой?
- Хорошо. Хочешь знать? Тогда ответь сначала на мои вопросы. - Он делает шаг ближе. Взгляд опасного, бескомпромиссного хищника. - Ника моя дочь?
Сглатываю. Чувствую себя беззащитным зверьком, загнанным в угол.
Он не узнает. Никогда…
За последние пять лет я зазубрила эту фразу наизусть, срослась с ней.
Но теперь, готова ли я и дальше отрицать очевидное, когда с ума схожу от неведения.