За день до приема мои нервы не выдерживают. Утром просыпаюсь разбитая, потому что всю ночь мне снился странный сон. Я плакала. Сам сон вспомнить не получается, только слезы. Провожу ладонью по щеке, она влажная. Поворачиваю голову. На своей половине кровати крепким сном спит Женя. Тихо, чтобы не разбудить его, выскальзываю из-под одеяла и иду в ванную. Пытаюсь привести себя в чувство контрастным душем, попутно говоря себе, что сон не повод для паники. Конечно, не повод! Я просто позвоню Даше и попрошу ее завтра сходить на прием со мной, и это никак не связано со сновидением.
Дашка соглашается, она в последнее время со всем соглашается, потому что счастлива. У нее в отличие от меня все получилось, и я очень рада. Негатива в моей жизни было достаточно, и вряд ли я смогла бы вынести рядом еще одного несчастного человека.
Общение с располневшей беременной подругой было для меня лучшим лекарством. Я слушала ее болтовню, любовалась округлившимся животиком и таяла от эмоций. Не знаю, как ей это удавалось, но она словно заряжала меня своим позитивом, давая силы бороться с отчаянием.
Вот и сейчас она стоит на пороге клиники и машет мне рукой. Улыбаюсь: ей бы еще подпрыгнуть от радости!
— Привет, Полин! — Дашка пытается меня обнять, как раньше, но мешает живот.
— Вот же ж… — ругается она. — Я превращаюсь в слона!
— Дашунь, ты сейчас самая красивая. — Обнимаю и целую ее. — Когда мы наконец-то встретимся с Алисой?
— В начале апреля, если верить врачу, — поглаживая животик, сообщает Даша.
Мы успеваем еще немного посплетничать и выпить чаю. Я почти полностью растворяюсь в Дашином счастье и забываю, зачем пришла, но голос администратора заставляет меня очнуться.
Крепко сжимаю руку подруги. Всего на секунду пересекаемся с ней взглядами, и я иду в кабинет. Прием длится недолго, потому что обследование не показало ничего нового. Никаких улучшений, а проговаривать вслух вереницу диагнозов нет смысла. Матка увеличена, гиперплазия прогрессирует, к тому же появился риск, что рост ткани распространится на яичники и трубы.
Это приговор! Этого я и боялась!
Врач пытается смягчить удар, но я останавливаю его взмахом руки. Хватит пустых надежд, мне нужны факты!
— Перспективы… Какие перспективы, если оставлю все как есть?
— Честно? Это не лечится. Год, максимум год вы продержитесь. Именно продержитесь, — подчеркивает врач. — Боли, кровотечения и риск онкологии, а это значит постоянный контроль.