Кси… кого?
Это актёры тут так заигрались или у меня крыша едет?
– Как ты исцелилась от смертельного укуса, Касси? – крикнул мне один из мужиков за столом – симпатичный накачанный блондин. Не удивлюсь, если фотомоделью подрабатывает – уж больно фактурный.
Хотела ответить ему «Я не Касси», но вместо этого махнула на дверь:
– Я, пожалуй, пойду. Хорошо вам отметить то, для чего вы тут собрались.
– Ну уж нет! – возмутился верзила, преграждая мне путь. – Ты пришла праздновать – вот и давай отметим нормально, по-человечески!
– Дайте пройти. Иначе полицейских вызову, – пригрозила я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал. Он вообще звучал как-то странно. Более глубоко и бархатно, что ли. От шока, однозначно.
– Нет, Пол Цейских ранен, отлёживается после схватки с мантикорой, – со знанием дела пояснил рыжий. – Он не придёт.
Кажется, угрожать надо было не полицией, а врачами в белых халатах…
– Кит, ну чего вы там у выхода топчетесь?! Веди её сюда! – потребовал блондин.
– Кассандра, мы ждём! – крикнул ещё один.
Градус внутренней паники подскочил до критической отметки, и я дёрнулась в угол, но тут же потрясённо застыла, увидев своё отражение в мутном зеркале под потолком.
Это… это была не я!
Я ведь голубоглазая блондинка с короткой стрижкой, а на меня ошалело таращилась зеленоглазая шатенка с густыми, немного вьющимися волосами ниже лопаток.
А одежда – это было вообще нечто. Чёрный корсет на шнуровке, из которого выглядывала белая рубашка. Длинная кожаная юбка в стиле истребительниц вампиров. И, как вишенка на торте – большой нож болтался в ножнах на поясе. Зачем мне этот тесак?
То есть не мне…
Осознание, что всё это не глюки, а я банальная попаданка, ударило кувалдой по голове.
Эхом-воспоминанием пронёсся вопрос блондина: «Как ты исцелилась от смертельного укуса, Касси?»
Теперь я знаю ответ. Никак. Их знакомая отправилась на тот свет.
А я по какой-то причине заняла её место.
Может, мы с ней поменялись телами? Это был её способ выжить?
Но почему именно я?
Теперь я в чужом теле. В незнакомом мире. В таверне среди кучи мужиков. В средневековье.
Как мне отсюда выбраться?! Куда идти?
И что со мной сделают, если узнают, что я не та, за кого меня принимают?
Словно в ответ на мои мысли хором грянул дружный мужской тост:
– За инквизицию!