Парни пожирали меня глазами, и не надо было смотреть на Даню и Демида, чтобы понять это. Моя кожа ощущала это так четко и ясно, что становилось страшно.
—Так что, Ленок? Пожарим картошку? — Демид прошептал мне в самое ухо, нарочно цепляя мочку губами. Его руки давно расположились на талии. Даня, заприметив действия брата, поднял руку и поддел мой подбородок так, чтобы я смотрела на него. Дышала только им, тонула в его близости. Они как будто пытались соревноваться, а я…я же отключилась, мой мозг отказывался работать.
Большой палец Дани алчно прошелся по нижней губе, и я чуть не задохнулась от нахлынувших меня эмоций. Слишком ярко, слишком остро, слишком на грани. На грани запретного, на грани безумного, такого, о чем не помыслила бы никогда совей жизни.
Демид качнулся бедрами, толкая меня вперед, и я синхронно соприкоснулась с Данькой, ощущая широкие бедра позади себя, впереди стальной пресс. Пальчиками пробежалась по коже, касаясь будто бы чистого огня, а затем одернула руку.
—Пожарим, — сдавленно просипела, охватывая себя руками.
—Пожарим, — вторили парни в унисон.
Мне казалось, что разговор давно перестал вестись о еде. И тогда я выскользнула из плена братьев, схватив многострадальную кофту, и резко прикрыла все самые стратегические места.
Подняла взгляд и увидела Демида, ему удалось даже одетым в майку-алкоголичку, смотреться голым. Откуда? Откуда у них такие тела?
—У нас режим, жим-жим, голодать нельзя. Так что ты это, скажи если что, если тебе в лом, мы доставку оформим, — словно читая мои мысли, ответил Данька.
— Тут есть спортзал, мы немного позанимались и проголодались, — дополнил Демид. Мой ошалевший взгляд ещё раз прошёлся по его потным рукам и груди, и я внутренне прокричала на себя за идиотскую идею о совестном проживании.
—Ясно…я приготовлю, — кивая китайским болванчиком, я сделала шаг назад, и все мои движения скрупулезно рассматривались под воображаемым микроскопом.
Братья так же синхронно кивнули и плавно вышли из комнаты, оставляя за собой запах…свой запах, который каким-то магическим образом смог на меня влиять в несвойственной манере. Незнакомой и чужой для меня. Заставляя сердце биться чаще, а волосы на теле шевелиться.
А я откинула злосчастную кофту прочь, натянула на себя самый бесформенный свитер из всех и запаковалась в такие же бесформенные джинсы, после чего отправилась готовить. Хотели жареную картошку? Будет. Пара нехитрых движений, и вскоре на кухне стоял тот самый, знакомый всем из детства, аромат.