Чуть позже я узнал, что в японии нет такой тенденции. Мужчины не
придерживают двери. Не подают руку, если девушка спускается по
лестнице или выходит из машины. Здесь в принципе не принято
проявлять вот такие знаки… не то, чтоб внимания противоположному
полу. Просто тут не так, как у меня было раньше.
А привычка — страшная сила. И Кирико к ней довольно быстро
привыкла.
Я закрыл двери, повернул замок и оставил ключ в замочной
скважине, чтобы если вдруг нас найдут, то не смогли так просто
взломать замок.
Скинув пиджак, я повесил его на вешалку, после чего задел носком
туфли за пятку и освободил стопу одну за другой. Кирико разулась,
бросила сумку с деньгами на пол и молча пошла в ванную комнату.
Я же зашел на кухню, открыл холодильник и вытащил банку пива,
которую открыл с шипением и жадно присосался, опустошая за один
присест. В горле было сухо, как посреди Сахары.
Шумно выдохнув, я сел на кресло, сжал банку и броском отправил в
урну, что стояла в углу. Я выглянул в окно. Никого не было. Ни
людей, ни машин. На улице снова была поздняя ночь.
Дверь ванной распахнулась. Кирико прошла в свою комнату и
прикрыла дверь до щелчка. Обычно она так не делала. Наверное
стресс, хочет побыть одна. Я встал и направился в душ.
Сидя в пластиковой ванне под потоком воды, я быстро анализировал
ситуацию. Больше в казино мне соваться нельзя. Мое лицо запомнили
и, скорее всего, попытаются найти. Рисковать не буду. На добытые
деньги мне придется часть постоянно вкладывать в себя и в усиления,
а вторую отложить для бизнеса.
А еще лучше — начать двигаться вверх по иерархии якудзы. Пускай
они и строят все из себя благородных, мать их, самураев, но то, чем
они занимаются — неправильно. Рекетирование, наркоторговля,
бардели. Нужно все это исправить.
А для того, чтобы снова стать тем, кем я был и изменить ситуацию
к лучшему… надо самому стать оябуном. Цель сложная, но вполне
достижимая. Но пока… пока что надо хотя бы подняться на одну-две
ступени выше.
Я смыс с себя всю грязь, вытерся полотенцем и направился к себе
в комнату. Там надел свежее нижнее белье и просто рухнул в кровать.
Проснулся посреди ночи от того, что ощутил, что ко мне кто-то
прикасается. Руки обхватили меня за пояс, а к спине прижимается
теплое тело и дышит под затылком.
Я напрягся.
— Это я, — сказала девичий голос. — Мне страшно.