Аяна вспыхнула и даже на смуглой коже проступил румянец. В
очередной раз своим комплиментом, Белов её смутил. А Харитон, заведенный её
согласием, продолжал.
- Неправильно это, девушке одной жить. Ограничивать тело от
мужских ласк.
- Что Вы такое говорите? – резко повернула голову и со
злостью посмотрела на Белова.
- Ты же женщина. А всякой женщине нужен мужчина рядом. Для
гармонии. Для удовольствия…
И Белов, не ожидая от себя такой реакции, действуя на
инстинктах, схватив её за руку, дёрнул на себя. Не раздумывая, прижался губами
к губам. Цепко. Мимолетно. Царапая жесткой щетиной девичий подбородок и щёки.
Аяна пискнула. Задохнулась. Резко сжала губы и отвернула
голову, попутно отталкивая руку мужчины.
- Знаете что?! - вскочила на ноги и, бросив бинты, отпрянула
от Харитона. – Вы - эгоист, циник и наглец! Впрочем, я не удивлена. Все богачи
одинаковые. Вы только и видите удовольствие во всём! И если девушка одинокая,
так и норовите её подмять под себя!
- Да что я сказал обидного, Аяна? – напрягся Харитон и
протянул руку, желая снова перехватить ее. – Это же естественно!
- Вы никогда никого не любили! Если бы любили – поняли бы,
какого это потерять близкого. Потерять мечту! Все мои планы были рядом с
Дарханом, а Ваши рудники их разрушили! Я даже не хоронила его…, не видела тела,
а Вы все об одном! О сексе!
Она всхлипнула и бросилась вон из домика. Петли жалобно
скрипнули, качая старое дерево, в помещение хлынул свежий прохладный воздух и
сноп света просочился через открывшийся дверной проём.
Харитон засопел и отвернулся. Он виноват, да. Но это не
значит, что всю оставшуюся жизнь надо себя заживо сгноить в рыбацкой хижине.
Молодая и красивая девушка заслуживает новой любви.
Ранним утром следующего дня Аяна проснулась от дурного
предчувствия. Половину ночи она промаялась без сна. От мыслей об Алтае,
наседающим на неё и от разговора с Беловым. Мужчины как сговорились, решив, что
ей нужна пара, новые отношения, мужские ласки.
Укладываясь ко сну, Аяна чувствовала себя некомфортно под
пристальным взглядом Белова. Даже в тот день, когда он увидел ее обнаженную, ей
не было так неловко как этим вечером. То ли Белову стало значительно легче и он
начал проявлять к ней плотский интерес. Чего стоит разговор об интимной стороне
ее жизни и попытка поцелуя. В общем, в
воздухе витало напряжение иного рода, пробуждая в ней нечто такое забытое,
постыдное. И хотя её сородичи относились к сексу как чему-то естественному из
потребностей, Аяна была предана одному единственному мужчине и никогда не
искала, не думала, что захочет попробовать другого. Тем более не своей нации.