Но каждый день, каждое новое задание
приносило с собой воспоминания. Рабство. Эти ошейники, которые
сковывали меня, эти пиратские морды, что смотрели на нас, как на
товар. Я не мог забыть. Эта ненависть стала моей основной
мотивацией. Я хотел, чтобы каждый из тех, кто когда-либо
использовал людей как рабов, испытал то же самое. Я жаждал мести. И
моя новая жизнь на флоте давала мне для этого все инструменты.
Со временем я начал понимать, что моё
место — это не просто рядовой солдат. Я видел, как другие офицеры
управляют тактикой боя, и это завораживало меня. Моё воображение
погружалось в планирование стратегий, я считал каждый ход,
просчитывал каждый шаг противника. Флот содружества дал мне
возможность развиваться, и вскоре я стал офицером, ответственным за
тактические операции. Впервые за долгое время я почувствовал себя
на своём месте.
Но это было лишь начало.
Как-то раз к нашему флоту прибыли
"великие гости". Это были аграфы — представители древней и
невероятно развитой цивилизации, стоявшей на ступени
технологического прогресса, далеко превосходящего всё, что мы
знали. Их корабли были похожи на гигантские органические
конструкции, парящие в космосе как живые существа, а их технологии
казались почти магическими по сравнению с тем, чем мы обладали.
Когда эти корабли вышли из гипера и медленно подошли к нашему
флоту, всем было ясно: это не просто визит, это событие, которое
изменит многое.
Аграфы редко вмешивались в дела
человеческих войск, но когда они решили вмешаться, это значило одно
— они что-то нашли. Это были существа, чьи тела напоминали стройных
хищников: их движения были плавными, глаза светились холодным
интеллектом, и вся их аура дышала технологическим совершенством. Их
язык был сложен и непонятен, но для общения с нами они использовали
язык содружества.
Они начали с того, что изучили личные
дела всех офицеров флота. Затем несколько человек, включая меня,
пригласили на дополнительное тестирование. Это приглашение звучало
как приказ, и ослушаться его было невозможно. Военные чины
содружества украдкой переглядывались, но никто не осмелился
возражать. Когда аграфы что-то требовали, отказываться было
равносильно глупости. Мы не знали, что их заинтересовало, но
внутренний голос говорил мне, что это будет что-то большее, чем
просто проверка.