Виктор спустился на первый этаж,
налил себе стакан виски до краёв и залпом осушил его, потом ещё
один и ещё…
Лай соседской собаки разбудил Виктора
в три часа следующего дня. Обнаружив себя спящим на полу в
гостиной, Виктор сел и, к собственному удивлению, обнаружил, что
его голова ничуть не болит от похмелья, а тело уже давно не
чувствовало себя таким отдохнувшим. И всё же что-то вокруг
изменилось. Сначала он не мог понять, что именно, но потом осознал:
все вещи Адели исчезли. Даже эти уродливые розовые вазочки,
расставленные по углам гостиной — их нет.
Виктор вскочил на ноги, обошёл весь
дом, проверил спальню: никаких следов присутствия
Адельки-сардельки. Разве что крюк от люстры, на котором она весела
был вывернут с корнем. Представляя, как благоверная высвобождалась
из оков, пыхтя и изворачиваясь…
Против воли на лице Виктора
растянулась улыбка. Видимо, вчерашнее пренебрежение к «игрищам»
супруги не прошло бесследно для раздутого до галактических
масштабов самолюбия. Конечно, Адель и до этого устраивала
показательные выступления с уходом, демонстративным хлопаньем
дверью, но никогда до этого не вывозила все свои вещи из дома.
Что ж, такой вариант вполне устроил
Виктора. Нет, на этот раз он не станет обрывать ей телефон и
вымаливать прощение. Возможно, позже, но точно не сейчас. Сейчас
ему нужна передышка. Дня три или больше… Родители Адели с внуком
возвращаются из Испании через две недели, а, значит, временя до
примирения ещё есть.
Довольный этой мыслью, Виктор впервые
за долгое время вышел на пробежку, пребывая в непонятном для себя
чувстве эйфории и предвкушении как минимум трёх безоблачных дней
своей жизни.
Виктор в полной мере наслаждался
свободой: ел всякую вредную еду, смотрел фильмы и сериалы, которых
накопилось великое множество за то время, пока он сутками пропадал
на работе почти без выходных и отпусков, пил пиво и даже один раз
встретился с другом из института. Жизнь заиграла новыми
красками.
Адель, как обычно гордая, не звонила
ему первой, да и Виктор как можно сильнее оттягивал этот момент. На
утро третьего дня Виктор внезапно почувствовал себя плохо: голова
ужасно болела и кружилась, до самого обеда его рвало. Весь день он
провёл в спальне на кровати, но его самочувствие продолжало
ухудшаться.
Забывшись тяжёлым сном, Виктор
проспал до глубокой ночи и проснулся от громкого хлопка. Не понимая
в чём дело и сомневаясь не показалось ли ему, он включил свет в
спальне осмотрелся, спустился на первый этаж проверил замки. Вновь
почувствовав головокружение и сильную слабость, он вернулся в
постель и выключил свет.