При воспоминании о «Музыке ангелов»
сердце Никиты забилось чаще. Мелодия почти дошла до своей
кульминации, но так и не достигнув её, оборвалась. Как бы он хотел
услышать всю мелодию целиком!
Никита тут же притащил в студию
синтезатор, положил ноты перед собой и начал играть… Звуки
синтезатора и близко не передавали того звучания и мотива, которое
было на записи. Никита занервничал. Как же это возможно? Это именно
те ноты, сомнений нет.
Почти три часа Никита сражался с
неподатливой «Музыкой ангелов», но так и не смог добиться того
результата, на который рассчитывал.
— Это не так легко, как кажется,
правда? — на стул рядом с Никитой опустился мужчина лет сорока. — Я
полжизни потратил, пытаясь раскрыть секрет «Музыки ангелов», но ни
самые дорогие, ни самые редкие инструменты так и не дали желаемого
результата.
Бледное лицо Ролана приняло
задумчивое выражение. Он поправил закатанные рукава на свитере
привычным ему при жизни нервным жестом, и Никита впервые обратил
внимание на раны на его руках: глубокие порезы от запястий до
локтей — но кровь больше не сочилась из призрачной плоти.
Необычное и зловещее видение ничуть
не испугало Никиту, напротив, он ловил каждое слово призрака и
чувствовал удивительное с ним единение, будто теперь они имели
общую цель. Ролан совсем не был похож на того сморщенного дедульку,
о котором так уверенно вещала Соня.
— «Музыка ангелов» стала моей
одержимостью. Когда я встретил его, я уже находился на краю
пропасти. Чёрной сосущей бездны, — продолжал Ролан. — У него был
свой магазинчик на набережной — «Лавка чудес». Всевозможный
антикварный хлам. Ноги сами принесли меня к лавке, старик за
прилавком сразу понял, что мне нужно, и я был готов заплатить любую
цену.
Ролан встал со стула, подошёл к
капсуле и ласково погладил её по крышке, словно спящего котёнка,
сон которого боялся потревожить — с трепетом и любовью.
— Откуда ты узнал про «Музыку
ангелов»? — в обществе Ролана Никита чувствовал себя очень
комфортно и вёл диалог так, как если бы встретил старого
приятеля.
— Я был музыкантом, как и ты, —
ответил Ролан. — На мой двадцатый день рождения отец сделал
подарок: сказал, что выкупил эти бумаги у смотрителя «Эрмитажа».
Якобы, это одно из неопубликованных творений Никколо Паганини, но
авторство не удалось доподлинно установить. Забавно, да? — горько
усмехнулся Ролан. — Виртуозный скрипач и композитор, по слухам,
продавший душу дьяволу, перед смертью создаёт поистине дьявольское,
но великое творение, и называет его «Музыкой ангелов».