— Чего
тебе? — буркнул тот, нахмурившись еще сильнее.
Перегородка, видимая только мне, стала чуть ярче. И
словно бы окрепла, готовясь держать оборону.
— Господин
Вакедо, как вы думаете, почему я в обморок упал?
— Да откуда
мне знать? — зарычал тот. — Опять всю ночь не спал, в компьютерные
игрушки играл, бездельник! Выпороть тебя нужно! Уму-разуму
научить!
— Нет, —
покачал я головой. — Не из-за игр.
И вдруг
почувствовал невероятное вдохновение. Какое знакомое чувство!
Трепетное, приятное, щекочущее. Оно всегда возникает перед
спектаклем, когда нужно Играть. Именно Играть, с большой
буквы.
— У меня, —
делаю театральную паузу, и заглядываю в узкие глаза начальника, —
обострение страшной болезни.
— Чего? —
буркнул Вакедо. — Какой такой болезни? Ты сам минуту назад говорил,
что с тобой все в порядке!
Я ощутил
очень необычное чувство — будто раздваиваюсь. Одна моя часть,
физическая, осталась на месте. А вторая, словно бы превратившаяся в
призрака, начала продвигаться к преграде за спиной мужчины и
преодолевать ее.
— Болезнь
со мной с детства. Иногда отступает, словно бы засыпает и тогда все
нормально. А иногда… — я тяжело вздохнул, задумчиво глянув как бы
сквозь начальника, в саму вечность. Взгляд Гамлета из первой сцены
третьего акта одноименной оперы. «Быть или не быть — вот в чем
вопрос». — А иногда болезнь пробуждается. И тогда словно мертвею.
Руки не слушаются, ноги как ватные. Плывет все перед
глазами.
Я прикрыл
глаза, затем закрыл лицо рукой, прикрыв брови — как учили в
творческой мастерской.
— Боги! —
только и смог вымолвить Вакедо.
Я увидел,
как моя прозрачная невидимая часть преодолела его барьер
критического мышления. Начальник поверил в мою ложь!
— Ужас
какой! — выдохнул Вакедо, отшатнувшись от меня, словно я был
заразен.– Что за болезнь такая?!
Взглянул
прямо в глаза Вакедо, но ничего не сказал. Выждал паузу, долгую,
тягучую. Перевел взгляд в сторону.
— Что за
болезнь?! — снова вскрикнул Вакедо, уже, кажется готовый умереть от
жуткой заразы.
—
Ordinarius Pigritia, — выдохнул я. — Или лень обыкновенная. Врачи
характеризуют ее как отсутствие или недостаток трудолюбия,
предпочтение свободного времяпрепровождения, а не трудовой
деятельности.
Слушавший
весь этот диалог со стороны Исао аж выпучил глаза и открыл рот и
стал похож на выброшенную на берег рыбу. Такого поворота он точно
не ожидал, как собственно и я. А ваш покорный слуга, не выходя из
образа, продолжал.