Им там виднее.
Затем случилась душераздирающая сцена прощания Хельсина с
Ромашкой.
Юля ревела и пыталась продраться сквозь сотрудников к своему
возлюбленному, а тот со скупой мужской на глазах уверял её, что всё
будет хорошо, и они ещё обязательно встретятся, и обязательно
доедут до моря, и долго-счастливо доживут.
Как по мне — без проблем. Флаг в руки, барабан на шею, ветер в
спину и перо в зад.
Но только после окончания практики!
— Ванечка, — крайний раз всхлипнула Ромаха и уткнулась в
утешительное декольте Дольче. Ну а та в ответ обняла подругу,
начала гладить её по голове и шептать что-то ободряющее. А ведь
чуть не посрались там, в караоке, — краем глаза-то я за этими двумя
ещё тогда присматривал. Не поймёшь их, этих женщин.
Вот…
Ну а остальные девки собрались вокруг меня и явно чего-то
хотят.
Хм-м-м…
— Вам речь толкнуть что ли? — уточнил я на всякий случай. — Я
могу, — но ответ получил отрицательный.
— Я там в холле видела часы с кукушкой, — сказала Шама. —
Дорогие, наверное…
Ах вот оно чего! Барышни изволят особняк выхлопать.
Что ж.
К моему превеликому сожалению, пришлось их немножечко
обломать.
С лутом на сей раз ситуация вышла странная. Ну… если разбираться
де-юре. Ведь войной аристократических родов дело не назовёшь, а
потому номинально я никого не побеждал и прав на добычу не имею.
Плюс ко всему особняк оформлен хрен знает на кого, и с этим ещё
предстоит разбираться Канцелярии.
И плюс ко всему, если бы всё это отошло мне, то и судьбой
монстров из подвала пришлось бы заниматься тоже мне.
А я не хочу.
Вот прямо совсем не хочу!
Мне и своих проблемных девок с головой хватает, чтобы ещё чужих
набирать. Так что пускай Гринёв сам расхлебывает, раз проворонил у
себя под носом грёбаный концлагерь.
Однако не уйдём же мы отсюда с пустыми руками, верно? Верно.
Возвращаться в особняк откровенно не хотелось, — думаю, что
Шестакова вполне перебьётся без часов с кукушкой и остальные мне за
это лишь «спасибо» скажут, — но ведь помимо особняка на территории
Оскаровича был…
— Гараж, — сказал я. — Кадеты, поздравляю вас. Сегодня мы
залутаем вражеский гараж.
Никогда ещё раньше Шама не дарила мне такую добрую и искреннюю
улыбку, — как будто в моём лице она увидела витрину с щенятами или
что-то около того. Да и остальные приободрились. Ведь де-юре оно и
есть де-юре, а де-факто девок надо поощрить.