Скуф. Маг на отдыхе 2 - страница 26

Шрифт
Интервал


Почему — без понятия, ну да и ладно.

Так вот.

Рыба, картошечка, лук, морковка, ну и обугленное полено на время варки для привкуса дымка. Запахи стояли на всю округу. И потому я ни разу не удивился, когда увидел шесть пар голодных глаз по ту сторону забора.

— Ну заходите! Чего вы там встали, как бедные родственники?!

Девки по всей видимости только-только проснулись, порыскали в своём холодильнике и впали в уныние. Тут-то голод и погнал альтушек к людям.

— Очень вкусно пахнет, — парламентёром сегодня выбрали Смерть, как самую няшную с точки зрения выклянчивания еды. Даже самое чёрствое сердце ёкнет от желания её накормить. — Можно нам сегодня с вами поужинать?

— Ну конечно можно! — от такой милоты я чуть было не заржал. — Тащите из гаража садовый стол и стулья. Где что лежит вы и так знаете. Кстати, позвольте представить, баронесса Юдина.

— Анфиса, — Её Благородие отсалютовала альтушкам бокалом.

— Какой у вас маникю-ю-юр! — восхищённо протянула Дольче. — А где делаете? А есть знакомый мастер поблизости? А это вот…

Короче говоря, Чертанова моментально определила в баронессе родственную душу и присела ей на уши. Признаться, что-то общее у них действительно есть… и нет, не только сиськи. Эдакая бабья дьявольщинка. Роковушность, — или роковатость? — в хорошем смысле этого слова.

Ну а может сработала привычка Чертановой находить себе везде союзников. И ведь нашла, спустя несколько фраз они болтали уже как закадычные подружки.

Через полчаса стол был готов.

Воодушевившийся приёмом гостей Кузьмич в скором порядке наметал на стол закусок. Грибочки, сало, черемша, свежие овощи, ну и конечно же его фирменные огурцы. Затем камердинер по-хамски нарубал чёрного хлеба, расставил перед всеми глубокие тарелки и водрузил на стол дымящийся казан.

— Водочки, Василий Иванович?

— Нет.

— А она ведь из морозилочки, — продолжил австрийский искуситель, искусно пользуя русские уменьшительно-ласкательные формы. — Аж потеет вся. Просит прямо-таки, мол, дерябни меня, Василий Иванович.

— Нет, сказал. Мне молодёжи пример надо показывать.

— Так мы и молодёжи плеснём по маленькой.

— Нет, говорю! Лучше морса принеси.

— Воля ваша, — сказал Кузьмич и подмигнул, мол, я вас понял, Василий Иванович, подождём пока все уйдут.

Итак, все наконец-то уселись за стол, налили себе по полной миске горячей нажористой ухи и уже приготовились есть, но тут… тут на меня вдруг резко такая благодать снизошла, что я просто не мог ей сразу же не поделиться и не сделать кому-нибудь что-нибудь приятное.