Напарник, — или напарница, — Тихона тоже не смогла быть и тоже
по какой-то уважительной, но ясен хрен неизвестной для Нинель
причине.
В целом, задумка минизировать связи между членами Церкви была
хороша. Логична, стройна и очень-очень конспиративна. Захочешь
распутать клубок — замотаешься. Из общего у всех членов Чурчхелы
были лишь зачарованные медальоны.
Ну и ещё…
Ещё членские взносы Филарет почему-то принимал по безналу…
Странно это всё, — довольно часто размышляла Нинель, но спорить
с главой до сих пор не спорила. Хотя… нет. Она ведь уже поперечила
Филарету. Буквально вот только что! Ехала в Церковь сюрпризом,
чтобы лично поведать главе благую весть.
И да…
Насчёт благой вести…
Ещё кое-что никак не могло улечься у Нинель Аскольдовны в
голове. Как? Как брат Филарет умудрился так налажать? На кой-хрен
она почти двадцать лет своей жизни убила на то, чтобы вести другого
ребёнка, когда столь очевидное решение было буквально перед
носом?!
Ну правда ведь!
Катя Чертанова! ЧЕРТАНОВА! На минуточку, дочь родного брата
Ангелины Чертановой!
Они ведь даже фамилию поменять не удосужились!
Да имей Нинель доступ ко всем материалам Церкви, она бы первым
делом начала работать в том направлении!
Ну да ладно.
Всё хорошо, что хорошо кончается. Дочь Демона обнаружена и
скоро-скоро всё наконец-то завертится.
— Вот где-то здесь поворот должен быть, — нахмурилась Нинель,
глядя в навигатор. Спутник вёл их куда-то направо, на кое-как
объезженную грунтовую двухколейку.
— Сюда по ходу, — пожал плечами Тихон и повернул.
Бобик застрясло.
Груди Нинель Аскольдовны запрыгали, отзываясь тверскому
бездорожью.
Тихон заметил это, отметил это, улыбнулся, облизнулся, и не
преминул ещё раз предложить ни к чему не обязывающее соитие ну или
хотя бы поездку под рулём, за что был ещё раз послан нахер.
Когда-то на заре своей деятельности Чурчхела практиковала оргии,
вот Тихон и не оставлял надежд. Впрочем, за годы в организации ему
так ни разу и не перепало.
— Ну чего тебе стоит? — вздохнул полицейский, тут же смирился и
сконцентрировался на дороге, потому как впереди начались лужи.
Конспирация, — подумала Нинель Аскольдовна, оглядываясь вокруг и
понимая, в какой же глухой заднице схоронилась могущественная
тайная организация. А затем подумала ещё раз. Вот только уже с
вопросительными интонациями.