Поблагодарил я его искренне. Мы были во враждующих фракциях, я —
глава Любителей, Артур — офицер в одной из гильдий, что пошли на
нас войной. Но мы не переносили игровые отношения в реальные, в
отличие от некоторых заигравшихся мажоров. Прямо перед осадой
именно Артур связался со мной и сказал, что его союзники как-то
вычислили мой адрес в реальности. Нетрудно было догадаться, что,
останься я в игре, то из капсулы вылез бы уже не сам. Тогда мне
пришлось бросить Любителей, собрать самое необходимое и выбежать из
квартиры. С тех пор я и живу у Игоря, моего школьного друга. Он
тоже числился в Любителях, но реальная жизнь и работа над Героями
Кериона не отпускали его. Он не участвовал ни в убийстве Килгарры,
ни в последнем бою Любителей, но, ответив на мой звонок тогда,
сразу бросил все планы и рванул на помощь.
— Мы же братья, — нейтрально сказал Артур. — Пойдем, мы уже
неприлично задержались.
Конечно, родители сначала упирались, стесняясь принять от меня
такой подарок. Но мы с Артуром все же убедили их, и остаток
выходного прошел как нельзя лучше. До вечера мы весело болтали,
обмениваясь новостями и делясь планами, а весь следующий день
занимались перепланировкой фермы, чтобы после восстановления почвы
разбить участки более логично и продуктивно. С родителями же
договорились, что следующую неделю они отдохнут от фермы и вместе с
Артуром где-нибудь погуляют. Они всегда тяготели к Восточной Европе
— памятники средневековой эпохи сохранились там лучше всего, и в
детстве мы часто путешествовали по разным замкам, руинам городов и
соляным шахтам. Наверное, оттуда у меня и любовь к фэнтези.
Вернулся в квартиру Игоря я только под утро — глупо думать о
здоровом сне, если впереди тебя ждет неделя анабиоза. Перекусив,
помывшись и приведя себя в порядок после деревни, я напрямки пошел
к лаборатории. Я не боялся, что недоброжелатели найдут меня здесь —
слишком уж престижный район, а видимых связей с Игорем у меня не
было. Ночная прогулка выветрила начавшую зарождаться сонливость и
позволила трезво взглянуть на вещи — и вот тут-то меня и
проняло.
Как только я узнал об охоте на себя, я сразу же подумал о
родителях. Что раньше, что сейчас родственники для влиятельных
мажоров — не более, чем ресурс, и они всегда очень любили давить на
своих жертв через родственников. Но я за родителей был спокоен —
пока они владеют фермой, все государство будет стоять на их защите.
Пока они владеют фермой… И как раз сейчас появляется некто,
желающий выкупить у них ферму, а затем отравляющий почву. Не будь у
меня денег на регенерацию, родителей могли бы и продавить, склонить
к продаже фермы, и тогда враг бы мигом вышел и на меня.