Не знаю, сильнее ли это копье Витража, что Кайлин забрал у
эльфов. Я не видел особых свойств стеклянного меча, но он явно был
не простым, очень не простым. Да и если так подумать, даже будь у
Кайлина обычный меч против этого копья, случись нам сейчас драться,
еще не факт, кто бы победил, слишком уж хорошо он себя показал.
С трудом оторвав глаза от копья, я взглянул на Геделида.
— Думаю, нам стоит обговорить новые условия. Я вижу, что ты
богат, но такой артефакт не может быть тебе не ценен. Но в бою
всякое бывает, что, если я, скажем, потеряю его? Или сломаю?
— Сломаешь? — Со смехом переспросил Геделид. — Сломать
зачарованное оружие такого уровня не так просто. Даже если будешь
лупить его до посинения, вряд ли царапину оставишь. Но если вдруг
оно и сломается… — Геделид задумался. — Тогда лучше найди, где
спрятаться. Сломанные артефакты выплескивают всю заложенную в них
магию, приумножая ее, и происходит сильный взрыв. А насчет потери…
Ну что ж, я не монстр. Вычту из твоей зарплаты, и будем в
расчете.
Учитывая, что я получаю золотой в день, мне, похоже, придется
все время испытания капсулы его охранять за просто так. Намек
понял, лучше не терять. Ну а прочность 600 я вряд ли смогу свести в
ноль. В разных мирах зачарование предметов по-разному меняет их
прочность. Здесь, видимо, укрепляет их, и это, как по мне,
чертовски удобно. Про разрушение копья можно пока не волноваться,
но все же стоит его поберечь.
— А знаешь, что? — снова заговорил Геделид. — Если на нас все же
нападут и ты покажешь, что на тебя можно положиться, я подумаю о
том, чтобы оставить копье тебе. Все-таки свою жизнь я оцениваю выше
любого артефакта.
Я хотел было ответить, но внезапно голос подала Гвен.
— Время позднее. Мне пора, — и, не дожидаясь ответа, стала
заворачиваться в одно из вытащенных ранее Геделидом одеял.
Свернувшись калачиком, она почти мгновенно уснула.
Выход игрока происходит очень плавно. Расслабившись, можно
покинуть игру в любой момент, тогда пройдешь пару минут адаптации и
— здравствуй, реальный мир. А вот аватар игрока, тело Странника,
растворяется в воздухе только через двадцать минут, и эти двадцать
минут он абсолютно беззащитен. Поэтому нужно выходить только в
проверенном месте, где знаешь, что тебе ничто не угрожает.
— И то верно, — согласился Геделид. — Чем раньше ляжем, тем
скорее завтра выйдем. Доброй ночи, Реджибард.