* * *
Лера ненавидела себя.
Желание жить боролось с мечтой о смерти. Страх –
неизменный судья поединка – изо дня в день констатировал
ничью.
Она медленно и бесцельно брела по темным помещениям
технического уровня старого колониального убежища, мимо истощенных
людей, уже похожих на тени. С низким гулом вращались лопасти
огромных промышленных вентиляторов. Потоки влажного воздуха
пробиралил до костей промозглым холодом.
Кто-то узнавал ее, находил силы кивнуть, кто-то отворачивался,
пряча взор, иные не шевелились – им уже стало все равно.
Ее блуждающий взгляд замечал все больше влажных пятен
в окаемке из минеральных солей. Кое-где они сливались
в сплошную шелушащуюся коросту. Иногда по тонким неровным
линиям на стенах удавалось сосчитать, сколько раз вода прорывалась
в бункер.
Осветительные панели едва тлели.
Инстинкт самосохранения постепенно сдавал позиции, начинал
проигрывать схватку. Выхода нет. Ежедневный рацион урезали –
спустя месяц после начала проливных дождей запасы в убежище
почти закончились, а единственному молекулярному синтезатору
не хватало энергии для нормальной работы.
Она свернула наугад, остановилась подле дверного проема.
В небольшой комнате кто-то жил. Лера увидела лежащий на столе
кусок пищевого концентрата, внешне похожего на хлеб, и рот
мгновенно наполнила слюна. Голова резко закружилась от неодолимого
желания впиться зубами в разбухший от влаги мякиш,
и только граничащая с обмороком слабость не позволила это
сделать. Она пошатнулась, придерживаясь рукой за стену, вошла
в тесное помещение. Может, его обитатель уже умер, и мне
никого ни о чем не придется просить? – промелькнула
в помутившемся рассудке жестокая надежда.
* * *
Егор Бестужев вздрогнул, стряхивая оцепенение. Нормальный сон
остался в прошлом. Краткие периоды забытья в промежутках
между внезапными прорывами воды отдыхом не назовешь – так,
маета, тяжелая, настороженная дрема.
Нет, звук шагов не послышался. После недавней имплантации он
едва не сошел с ума от частых галлюцинаций. Рассудок постоянно
балансировал на грани двух мироощущений. Кибернетический
расширитель сознания искал, но не находил периферийных устройств.
Вода отсекла ангары с техникой, уничтожила компьютерную сеть,
и болезненные приступы раздвоения личности превратились
в бессмысленное, жестокое испытание.