— Ма-а-ам, вставай! Скоро надо ехать на яхту.
Поморгав, чтобы привыкнуть к свету, смотрю на прикроватные часы. Шесть утра. И какого, спрашивается? Мое нахождение в раю не предполагало ранних подъемов.
— А ты чего, собралась уже? — сонно бормочу я, садясь на кровати. — Сначала зубы надо почистить, а уже потом корону надевать.
— Я почистила, — снисходительно сообщает дочь и предупреждает мой следующий вопрос: — И волосы тоже расчесала.
Присмотревшись, я вижу: не врет. И даже косу попыталась заплести, правда получилось наподобие потрепанной змейки.
— Крольчонок, времени еще навалом, — я успокаивающе глажу ее по плечу. — Твой папа сказал, что выезд в половине девятого. Может еще полежим чуть-чуть, а?
Но Полина остается непреклонной. Недовольно сводит брови и, спрыгнув на пол, стягивает с меня одеяло.
— Ну вставай! Ты еще в ванной час провозишься, потом завтракать нас заставишь… Машина же может уехать.
Вот сейчас обидно было. Да я ни разу в ванной час не торчала, просто потому что не могу себе позволить такую роскошь. В последнее время все чаще чувствую себя борзой, которая носится как оголтелая, хватая зубами летающие тарелки.
Но взволнованное лицо дочки действует на меня безотказно. Я со вздохом поднимаюсь и закрываюсь в ванной, где меня ждет дилемма: мыть воронье гнездо, разместившееся у меня на макушке, или и так сойдет?
Лень и здравый смысл склоняют меня ко второму варианту, но потом перед глазами возникает Роберт в своем ярком поло, и я машинально выдавливаю на руку шампунь. Грязная голова определенно будет лишней. Достаточно того, что я хожу на отдыхе в сарафане, в котором можно незаметно выносить тройняшек. Не хочу, чтобы окружающие смотрели на нас и думали: «Какой красивый папа у этой девочки и такая никакущая мама. Наверняка женились по залету».
А вот и мимо, товарищи. Залет конечно был, но мы не поженились.
Скептически оценив в зеркале ярко-розовую спину, которую не спасли даже тень и SPF 50, я з выхожу из ванной.
— Мам, Роберт зашел за нами на завтрак! — сходу сообщает Полина, заставляя меня машинально схватиться за махровый узел на груди.
Вот же… Так и до проблем с сердцем недолго. И ведь точно, пришел. Прямо на моей кровати сидит.
— Рановато я? — Роберт указывает взглядом на мою голову, а потом — на босые ноги, не слишком надежно прикрытые отельным полотенцем.