Выкручиваю печку на всю мощность. Салон мгновенно заполняется теплом. По моей спине катятся капли пота. Жара невероятная, но кукла вон в одной футболке сидит, да еще и босиком.
— Где ты живешь? — гаркнул, достало возиться с ней.
Молчит. Сжалась вся. Хорохорится, как воробей, но трясется, точно заяц. Сладкая. Розовые губки поджала, кусает их. Дуреха, не знает, как меня это заводит.
— Не хочешь, не говори. — Резко останавливаю машину и круто разворачиваю руль в обратную сторону. — Ты молчи, мне же лучше, дома вон отогрею сейчас, все равно жутко голоден остался.
— Вы... правда, домой меня отвезете?
— Нет, блядь, под сосной прикопаю, снежком притрушу. Кукла, мозгами шевели!
— Пав… Павленковская, 20! Я живу на Павленковской, 20!
Перевожу взгляд на нее и улыбаюсь уголком губ. Забавная девчонка. Вроде и не ревет уже, но и не смотрит на меня. Отвернулась к окну, держится за ручку двери, готовая выпрыгнуть на полном ходу, если потребуется. Вон руки уже побелели, так сильно сжимает ручку, хоть бы не оторвала случайно.
Доезжаем быстро. Это оказывается старая пятиэтажка в одном из спальных районов города. Глушу двигатель. Мы так и сидим молча, в гробовой тишине. Не знаю, чего жду. Нечего мне ей говорить. Прочищаю горло.
— Ты это, держи, обувь себе купишь.
Бросаю ей белый толстый конверт на колени.
— Что это?
— Сама знаешь.
Открываю окно и закуриваю сигарету. С улицы доносится морозный ветер, кожу только щекочет. Девочка осторожно берет конверт в руки и открывает его. Ее губы начинают дрожать, на глаза наворачиваются слезы. Конверт плотно набит деньгами, я уж не пожалел купюр.
— Думаете, это возместит мне ту боль, что я пережила? Или сотрет из памяти, как вы измывались надо мной толпой? Я никогда не прощу вам то, что вы сделали со мной!
Со всей дури швыряет мне в грудь конверт, из которого по всему салону разлетаются крупные купюры. В тот же миг эта малахольная открывает дверь и выбегает из машины. Как была, босиком. Прошмыгивает в двери подъезда как раз в тот момент, когда какая-то старушка выходит оттуда с большими сумками.
Затягиваюсь сильнее сигаретой, выпуская седой дым. Не догоняю ее, а лишь только завожу мотор и резко выезжаю со двора. Паршиво на душе как-то, неправильно. Ха, а ведь действительно не продажная сука оказалась, удивительно, думал, такие уже не водятся.