— Нет! – Света вскрикнула так громко, что собственный голос резанул по обнаженным нервам. — Я не могу. Я… нет, Саша. ЕГО я защищать не буду!
— Это еще почему?
— Слушай, Саш, я лучше на себя возьму дело Акулова, а? – предложила она, прекрасно зная, что Аверину предстоит нелегкое дело – представлять интересы отъявленного дьявола во плоти, Бориса Акулова, психопата, жестокого убийцу и главаря огромной преступной группировки их области. Саша очень не хотел с ним связываться, только его никто не спрашивал. И Аверин боялся, что в случае отказа пострадает его жена. – А что? У меня семьи нет, мой отец – генерал, мне они точно ничего не посмеют сделать. Давай?! Я прошу тебя! Я умоляю тебя – только не Панкрат!
— Почему? Света, что он тебе сделал? – вмиг встревожился Аверин, зная, что такой человек как Панкрат способен на жуткие вещи. Только Саша уж очень ошибся в своих предположениях.
— Не он. А я ему, – выдохнула Света убитым голосом. — Второй срок он получил по моей вине.
— Ты была прокурором по его делу?
— Да. Блин, по-хорошему ему пожизненное влепить надо было за то, что он в области наворотил тогда. Судья ему всего лишь десятку дал. А он… сбежал, сволочь! А потом заплатил кому надо, и ему срок скостили за “хорошее поведение”. Саша, я к нему не пойду. Если будешь настаивать, я уволюсь к чертовой матери! – вот кто-кто, а Панкрат был последним человеком на земле, которого Света хотела бы видеть.
— Куда ты пойдешь с запятнанной репутацией? Тебе напомнить, что только я согласился взять тебя на работу после произошедшего.
— Я прекрасно помню, что ты мне помог, но, Саша… Я не могу…
— Прости, Света. Несмотря на нашу дружбу, тебе придется взяться за этого клиента.
— Да он меня в качестве своего адвоката не захочет! У нас с ним “взаимная любовь”!
— Михеева, если тебе удалось посадить такого как он, то именно тебя Панкрат и захочет видеть в качестве своего защитника.
— Ага, и не только в качестве защитника! – буркнула Света себе под нос, прекрасно осознавая, что в этот раз от встречи с лукавым бесом ей не отвертеться. Мелкий озноб пронзил ее тело, руки вспотели, и она задышала чаще в слабой попытке отделаться от тревожного чувства.
— Не понял…
— Ничего, – Михеева мгновенно стушевалась. — Саша, пожалуйста!
— Света, мне очень надо! Я тебя прошу...