– Что это может быть? – тревога сразу поднимается до критического уровня.
– Мия, ты заранее не пугайся, но сейчас коклюш ходит. Глеб привит?
– Да, все прививки стоят. Но тогда зачем анализ сдавать?
– Сдай, и посмотрим, что там у вас такое. Завтра с утра в «МедикПро» приедь и сдадите. Это всего лишь соскоб с горла, неприятно, но вполне терпимо. Кровь можно не сдавать, если боится ребенок.
– Я ничего не боюсь! – сражу же встревает в разговор мой маленький герой.
Утром приезжаем с ним к началу работы лаборатории. Но несмотря на очень ранний час, Воронов попадается нам чуть ли не у порога в клинику, словно специально поджидал нас здесь.
Окидывает нас с ребенком внимательным взглядом. Изображает на своем лице подобие улыбки:
– Доброе утро! Мия, зайди в мой кабинет, надо кое-что обсудить, – берет он сразу меня в оборот.
Но я быстро отказываюсь:
– Мы анализ пришли с Глебом сдавать. Педиатр подозревает инфекцию коклюшную. Так что держитесь подальше, если боитесь заразиться, – перехожу на «вы» при посторонних в офисе, предостерегаю его.
– Так ты же в маску его нарядила, как я заражусь, при всем желании? – ехидничает босс
Протягивает Глебу руку:
– Салют, герой! Не боишься?
– Нет! – бодро рапортует сын. – Мама сказала, что это просто палочкой во рту повозят немного. Татьяна Степановка сказала, что надо еще кровь сдать, если я не боюсь! А я не боюсь!
– Пойдем, может быть, выпьем кофе и спокойно поговорим? В офисе не получается у нас что-то разговаривать спокойно.
– Не думаю, что это хорошая идея. Мы вполне можем поговорить в вашем кабинете.
Босс присаживается перед нашим общим сыном на корточки. В продолжение вчерашних наших «разборок», видимо, придумал новые вопросы для сына.
– А папу как зовут? – спрашивает у Глеба Вик с улыбкой на лице.
Глеб немного мешкает, но все равно быстро приходит в себя, пытается уйти от ответа:
– Папу зовут папа!
– Погоди, – не сдается Воронов, – маму зовут Мия, верно?
Ребенок кивает.
– А папу как?
Сын растерянно хлопает глазами, переводит озадаченный взгляд на меня, но я не знаю, что ему подсказать. Не учить же ребенка врать.
– Никита! – вдруг выдает сын.
Улыбка слезает вмиг с лица, Вик поднимается на ноги, но к тому моменту как он снова впивается взглядом в мое лицо, я уже успеваю стереть с него озадаченное ответов сына выражение.