Практически бегу от здания офиса к парковке, где меня ждет Антон.
Я очень хочу ему нажаловаться на поведение своего генерального директора. Но моментально забываю об этом, когда вижу парня, в настроении чернее тучи.
– Мы же опоздаем! Ты могла пораньше освободиться? – Антон раздраженно бросает на меня взгляд, когда я сажусь в его машину.
Оглядывает меня с ног до головы.
– Садись давай! Поехали!
Антон лихачит почти всю дорогу. Я еду молча, нервничаю всегда, когда он гоняет, но не хочу говорить ему об этом, просто вцепляюсь пальцами в сиденье до побелевших костяшек и молчу.
А он непринужденно болтает, держит руль одной рукой, вторую положил мне на коленку, поглаживает ее или стискивает, пытается забраться под подол платья.
Я в ответ сжимаю бедра. Не люблю, когда он отвлекается от дороги. Он и так несется, превышая скорость.
Мне остается только закрывать глаза от страха на крутых поворотах.
Машина у Антона крутая, и водит он хорошо, но мне все равно страшно так гонять.
– Эй, трусиха! – Дразнит меня парень, – открой глаза! Неужели тебе не нравится?
Качаю головой.
Мне не нравится, но как ему сказать об этом, если он обожает скорость?
В Малинки въезжаем в густых сумерках. Может быть, если бы мы приехали сюда днем, поселок не произвел бы на меня такого впечатления, как знать? Но сейчас, на фоне пурпурно-фиолетового неба, утопающие в зелени вековых дубов, огромные особняки в викторианском стиле выглядят совершенно сказочно.
Я не могу оторвать взгляд, разглядываю проплывающие за окнами дома, открыв рот от изумления.
Антон снижает скорость, так что теперь все не сливается в темное пятно, а имеет вполне ясные очертания. И они прекрасны. Я словно в сказку попала.
Правда, сказочную атмосферу разрушают громкие звуки музыки, доносящейся откуда-то справа и впереди.
Мы движемся на ее звуки. Похоже, кто-то решил устроить праздник для всего поселка.
Шокировано смотрю на Антона, когда он еле втискивается между машинами на парковке, закрывает проезд.
Темные аллеи, стриженные аккуратно газоны, огромные особняки производят впечатление величественного спокойствия. Гремящая из динамиков музыка кажется тут чужеродной.