Потом, когда я учился в десятом классе, бабушки не стало. Дом в
станице, куда я так любил приезжать, родственники продали и
поделили деньги между собой. Нашей семье тогда достались какие-то
крохи от её наследства. И это было для меня особенно обидно. Нет,
не то, что мамина сестра с её мужем нас с мамой и отцом банально
«кинули», а то, что бабушкиного дома, где я так любил бывать,
больше не существовало. Новый хозяин снёс его и построил загородный
особняк. Но ещё задолго перед этим наши родственники пустили под
нож всех кур и продали бабушкину корову Зорьку. Мы жили слишком
далеко, чтобы вовремя приехать и помешать их самоуправству. Да,
судя по всему, мама и не собиралась из-за подобных «пустяков»
портить отношения со своей сестрой. А я… Я был не в том возрасте,
чтобы вмешиваться в дела взрослых и указывать им, как поступать.
Так вот и закончилась главная сказка моего детства и это было для
меня, тогда уже почти взрослого, почти такой же трагедией, как и
утрата в семилетнем возрасте веры в Деда Мороза…
Признаться, я давно не вспоминал о бабушке и о её доме. Но
теперь, оказавшись в другом мире, в прошлом, лишь отчасти похожем
на ту историю, которой я увлекался с детства и которую выбрал делом
всей своей жизни, воспоминания детства неожиданно нахлынули на
меня. Почему это случилось именно сейчас? Если честно, не знаю.
Ведь, если так подумать, этот город совсем не похож на ту
приморскую станицу, где когда-то жила бабушка. И только запах моря
и свежескошенной травы немного напоминали мне о теперь уже далёких
днях моего детства…
Улицы, по которым я шёл к штаб-квартире, были расположены в
китайской части города. Я намеренно выбрал этот маршрут, чтобы не
проходить по деревянным мосткам мимо сплошных заборов,
огораживающих стройки в русских кварталах. Чего я, спрашивается,
там не видел? Да, конечно: экскаваторов и подъёмных кранов там и
днём с огнём не встретишь — всё-таки, на дворе у нас 1899, а не
1995 год. Но всё остальное мало чем отличалось бы от привычной для
меня картины строек в моём «родном» мире. Всё те же деревянные
грубо-сколоченные леса, бочки с краской и побелкой, груды кирпичей
и досок, шум, стук, грохот. А над всем этим, в качестве вишенки на
торте — цветистый семиэтажный мат, которым нередко общаются друг с
другом простые строители, а порой и их начальство.