Швырнув трубку на рычаг, Иван Маркович подмигнул связисту.
– Вот так, младший лейтенант, надо с тыловиками разговаривать.
– Думаете, привезут?
– А куда они денутся? Мы на переднем крае, за снабжением нашей дивизии сам Чкалов следит. – Упоминая знаменитого заместителя главкома авиации, Овсянников широко улыбнулся.
Он помнил, как Валерий Чкалов в декабре прошлого года нежданно-негаданно прилетел на их аэродром и, ознакомившись с ситуацией, устроил жуткий разнос тыловым службам. На следующий день, нет, уже к вечеру у всего личного состава было новенькое зимнее обмундирование. Командир БАО выкопал и запустил подогреватели моторов. Даже солдатам аэродромной охраны организовали горячий чай на посты и пулеметные вышки. Нет, что бы всякие штатские ни говорили, а Валерий Павлович был летчиком и остался летчиком, несмотря на кабинетную работу.
Проблема между тем никуда не делась – полк не обеспечен тылами, патронов и авиабомб на пять вылетов, людей мало, ремонтировать самолеты нечем. Запасных авиамоторов и пулеметов раз-два и обчелся. Хорошо, горючки – хоть залейся. Прямое снабжение с баз люфтваффе. С продовольствием тоже пока хорошо, немецкий комендант включил все авиачасти в первоочередной список, не разбирая своих и чужих. Да, с немецкой администрацией Тойво Матисович быстро нашел общий язык – и он, и майор Вильгельм Акст – оба из крестьян, оба основательные, запасливые и немного прижимистые.
Время за работой течет незаметно. Засидевшись за разбором заявок инженера и командира БАО, Овсянников даже не заметил, как подошло расчетное время возвращения группы Чернова. От работы Ивана Марковича отвлекли громкие крики, доносящиеся с улицы. Вскоре их перекрыл шум моторов. А еще через двадцать минут в комнату ввалился уставший, с кругами под глазами, пропахший порохом и моторным маслом майор Чернов.
На этот раз ребятам повезло, группа точно вышла к цели, нанесла удар и ушла в сторону моря, пока англичане поднимали перехватчики. Овсянников не верил своим глазам и ушам, но потерь не было. Все экипажи вернулись целыми и невредимыми.
Гайда вернулся на аэродром только поздно вечером.
– Ну, рассказывай. – Овсянников поднял глаза на распахнувшего дверь особиста.
– Здравия желаю, товарищ подполковник! – козырнул в ответ капитан Гайда, необычное поведение для особиста, в среде авиаторов не было принято злоупотреблять официальными уставными фразами.