Марори сглотнула. Пока еще Голод не был таким сильным, но если их маленькая авантюра затянется, то она может стать не защитницей, а обузой. Крэйл бы наверняка сделал ей внушение за непредусмотрительность. И сделает – можно не сомневаться, и самым нелицеприятными словами.
Они подобрались к холму, за которым лежала исполосованная глубокими рытвинами равнина, в конце которой начиналась грядя гор-костей. С этого расстояния они казались еще более зловещими и мерзкими. Но зато отсюда же была видна и конечная точка их назначения: огромное черное здание-коробка, без окон и дверей, без намека на малейшую лазейку, через которую можно просочиться внутрь.
«Этого здесь не было, - вспомнила Марори. – Потому что Тринадцатой нравился Хаос, не изуродованный упорядоченными штрихами Реальности. Потому что здесь она была у себя дома».
— Там, - Хель указала в сторону левой, самой маленькой из костей, - есть проход. – На молчаливый вопрос Марори, рогатая пояснила: - Понятия не имею, ты сама сказала.
«Ход» оказался простой дырой в земле, из которой доносилось шипение и горячий запах паленой плоти. Кенна предусмотрительно перевязала нижнюю часть лица какой-то тряпкой, но все равно кривилась и терла слезящиеся глаза. Марори же запах … распалял, злил, стегал по обнаженным нервам странным предчувствием того, что когда они окажутся внутри здания и она увидит причину зловония, то вряд ли сможет держать себя в руках.
Внутри узкой кишки земляного коридора было тесно, но достаточно высоко, чтобы не горбиться. Вот только земля здесь буквально горела и любое неосторожное прикосновение обжигало даже сквозь одежду.
— Мы жили в другом месте, - сказала Марори вслух.
— Того места больше нет, сестренка. – Впервые Халь изменила своей вездесущей иронии и насмешливости, и стала серьезной. Она шла первой, и Марори не могла видеть ее лица, но была уверена – рогатая морщился от болезненных воспоминаний. – После того, как эти твари пришли сюда и завели свои порядки, все изменилось.
— Кто они?
— Ты скоро сама все увидишь, Тринадцатая. И, надеюсь, когда память вернется к тебе вместе с силами, мы устроим настоящую резню.
На этот раз Кенна сдержала оханье. И даже не сбилась с шагов.
Они подошли к короткой земляной лесенке, поднялись – и оказались в кирпичной коморке, заложенной какой-то ветошью и мусором. Хель приложила палец к губам, прошептала: