Вбежав в кабинет, обнаружила, что одно из окон разбито, а из глаза Мартина, откинувшегося на спинку стула, торчит метательный нож. Студент был мертв. Огненно-рыжие волосы разметались по застывшему лицу.
Происходящее все меньше походило на тупую шутку моих подруг.
***
- Рина Урсула, что вы можете сказать в свое оправдание? На вашем уроке был убит студент, а вас даже в кабинете не было! – навис надо мной ректор, тот самый, которого я встретила двумя часами ранее в коридоре.
В помещении было уютно и по-деловому, почти как в комнате, в которой я очнулась, но в больших масштабах. Высокое створчатое окно закрывала бежевая штора, на стенах черно-белая лепнина с вензелями, а массивный стол, наверное, сюда заносило несколько великанов, настолько тяжелым на вид он чувствовался.
Казалось, что в глазах мужчины сверкают молнии и самые очаровательные мои взгляды с печальными медленными хлопками ресничками не помогали.
Сидя в кабинете ректора, чувствовала себя, как на допросе. Мое главное оружие работало против меня. Да он же женоненавистник!
Я все эти несколько часов пребывала в прострации, даже после того, как в туалете меня вывернуло наизнанку. Перед глазами все еще стоял образ мертвого Мартина, который еще утром заигрывал со мной.
Я думала о том, чтобы каким-то образом прекратить весь спектакль, хотелось домой. Но что если меня и правда казнят, если скажу, что надоело принимать участие в постановке? Все реально выглядело так, будто я заняла место проклятой Урсулы! Подруги за целый день так и не появились, а я теперь связана с убийством!
За спинкой моего стула стояли двое студентов, именно те, что побежали за убийцей, но так и не смогли его поймать, я не знала имени ни одного из них, но лица запомнила.
- Рин Питер, не спихивайте все на женщину. Это не по-мужски, - заступился за меня самый большой и широкий, тот, что сидел на занятии у окна.
Я посмотрела на парня… ого…. то есть мужчину с уважением и усердно закивала головой.
- Сигурд Хавгрим, - отчеканил ректор по слогам, - кабинет покиньте, если сказать больше нечего.
- Я поддерживаю Сигурда, - подали голос и еще один мой заступничек, пока я усердно изображала кота из «Шрека», - посмотрите на рину Урсулу, в ней сорок килограмм, ее бы с ног сбил даже ветер. Я, Оттар Саспийский, перестану считать себя мужчиной, если позволю рине отвечать за мужские ошибки!