Медленным шагом продвигаясь по
комнате, я отмечаю голубые глаза, полные слез, которые Микель сразу
же стирает. Его зареванный вид не оставляет сомнений в том, что
здесь случилось. Без единого слова я встаю напротив Нины и нежно
улыбаюсь ей. Эсмонд мельтешит где-то сзади, но я не обращаю на это
внимания.
— Нина, твой звенящий голос было
слышно из конца коридора, — в отличие от своей сообщницы, она не
спешит падать на колени и лить слезы, потому я нараспев продолжаю.
— И, поскольку герцог слышал каждое слово, мне ничего не остается,
кроме как донести до тебя его волю.
После услышанного она лишь сжимает
губы и опускает голову. Микель же, не прекращая шмыгать носом, с
удивлением смотрит на меня.
— Герцог был здесь? Зачем он
приходил? Он… — вмиг расстроившись еще больше, ребенок отводит
глаза в сторону, — …уже ушел?
— У герцога Мограж всегда очень много
работы. Но он прислал меня, — без всякой тактичности я толкаю Нину
плечом и встаю рядом с Микелем, прижимая его к себе. — Разве твоя
умная, красивая и самая лучшая сестра в мире тебя не устраивает?
М?
Слабая улыбка появляется на
раскрасневшемся от слез лице, но глаза так же пусты. Видимо, его
разговор с Ниной, теперь уже последний, сильно задел струны
чувствительной души. Что ж, потому я и здесь — лечить раны и
занимать место в сердце. И обращать это себе на пользу.
Потому, я перевожу взгляд на Эсмонда,
что с тревогой ждет моих указаний.
— Нина все прекрасно поняла, Эсмонд.
Исполняй приказ герцога, — дождавшись, когда дворецкий подойдет
ближе и возьмет Нину за локоть, я тихо шепчу, когда они проходят
мимо меня. — Слышала, в подземелье в это время года завелись крысы.
Все будет в порядке, если привести туда еще одну.
Если упомянутая и хотела мне
ответить, то не успела — стоит им выйти за дверь, как я слышу лязг
доспехов. Рыцари добрались и сюда. Вздыхая, я радуюсь своему
успеху. Я избавилась от раздражающей меня девчонки, выслужилась
перед герцогом и привела Микеля, пусть и не намеренно, в крайне
податливое состояние. И сейчас я в полной мере смогу проявить все
свое очарование.
Усевшись на кровать, я хлопаю рядом с
собой, и Микель, будто в трансе, садится рядом. Он истинный главный
герой, но все еще ребенок. Поймет ли он, что только что
произошло?
— Это была она, правда? Это Нина
забирала деньги герцога, — с подкатывающими к горлу слезами трудно
говорить, но Микель как-то справляется. — Я сделал, как вы сказали.
Я стал снова и снова спрашивать ее о этих деньгах. И она сильно
разозлилась, — всхлипнув, мальчишка пытается взять себя в руки, но
начинает всхлипывать еще громче. — Почему она так поступила? Если
бы она сказала мне… Я бы сам отдал ей эти деньги! Почему?!