— Я думал, вы выбросили это.
— Что? Почему бы я это сделала? —
закончив с угощением, я поставила тарелку на стол. — Я ведь
говорила, что повешу у себя.
— Да. Вы говорили.
Больше он ничего не сказал и
отвернулся, продолжая рассматривать рисунок. Может, мне показалось,
но он стал гораздо лучше контролировать свое поведение. Теперь я
даже предположить не могла, для чего он завел этот странный
разговор.
— Микель, тебе нравится учиться? —
голубые глаза обратились в мою сторону. — У тебя все хорошо?
— Мне нравится. У меня не все
получается, но я буду стараться больше.
— А рисование?
Он задумался и покачал головой,
раскачиваясь на месте.
— Свободное время остается рано утром
и поздно вечером. Я давно не рисовал, — он вздохнул по-детски
обреченно. Но решимость на его лице никуда не делась. — Но я не
жалуюсь. Я много узнал, когда начал учиться, и ничего очень
сложного пока нет.
Он продолжил идти, осматривая
комнату, пока я разглядывала потолок. Если я права, то его
способность к обучению действительно нечто большее. Прошло
достаточно времени с начала учебы, а Логан так и не передумал.
Преподаватели не стали бы скрывать промахи и непременно донесли бы
герцогу, и ни возраст, ни количество материала не были бы
оправданием.
Микель прыгнул рядом, резво укладывая
голову мне на плечо. Я приобняла его, терпеливо снося
непрекращающееся ерзанье.
— А что за мальчик был тут несколько
дней?
— Какой мальчик?
— Ну, он выглядит взрослым, —
послышалось сомнение, — но, не знаю. Он такой странный. Будто вырос
только снаружи.
Я замерла, догадавшись, о ком он
говорит. Мой беловолосый беглец. Мне он тоже показался невероятно
наивным и поспешным для своего возраста, но я списала это на то,
что все взросление он провел в рабстве. Такое не способствует
планомерному развитию и пониманию мира. В романе он был другим —
более… ожесточенным, сдержанным. Впрочем, волновало меня не
это.
— Постоянно сутулится, с белыми
волосами? — Микель кивнул, и я задала действительно волнующий меня
вопрос. — Почему решил, что он вырос только снаружи?
— Не знаю, — он легко ответил,
покачивая ногами. — Я так увидел. Вы, по сравнению с ним, гораздо
взрослее.
Я была готова горько рассмеяться.
Действительно, я гораздо взрослее, но рассказать об этом некому и
незачем. Потому мне снова шестнадцать, хотя и в других
обстоятельствах.