Секунду враги заворожённо смотрели друг другу в глаза.
Снайпер резко отпрянул назад, попутно хватая винтовку с сиденья
и пытаясь изготовиться к стрельбе, но… опоздал.
Противник просто выбросил вперёд руку с, зажатой между пальцев,
пишущей авторучкой и нажал маленький рычажок.
Молнией сверкнул плазменный луч.
Снайпер, с дырой в черепе, двигаясь по инерции, плюхнулся спиной
на асфальт.
Жук отпихнул руками сумку, ужом выполз из тесного убежища и,
встав на четвереньки, подкрался к дверному проёму. Набравшись
храбрости, высунул наружу голову и тут же отпрянул назад. Затем,
стараясь не шуметь, осторожно выбрался из машины и замер в
нерешительности. Появился выбор: либо по–тихому ускользнуть с места
преступления, не усугубляя вину, либо вступить в схватку с
бандитом, чего трусоватому от природы Жуку очень бы не
хотелось.
Пока Жука терзали сомнения, подручный снайпера, пыхтя и ругаясь,
пятился к машине. Он тащил за ноги обляпанное грязью тело какого–то
бездомного бедолаги. За собственными стенаниями, подручный не
слышал шума за спиной и теперь, ничего не подозревая, приближался,
возможно, к своему палачу.
Запутавшийся в мыслях Жук, боясь шелохнуться, заворожено следил
за качающейся спиной врага. Он все ещё пытался убедить себя, что
можно будет разойтись миром. В сумке лежал целый ворох толстых
пакетов, набитых наркотиками. Пусть местная мафия забирает товар, а
его, бедного Жука, оставит в покое. Но другая, более прагматичная
часть сознания бывалого афериста, мудро шептала, что покой будет
вечным, если Жук сейчас не возьмёт винтовку из рук трупа и не
положит напарника наёмного убийцы рядышком.
Подручный копошился в пяти шагах, когда у Жука из дрожащих
пальцев выпала металлическая авторучка, уже разряженная и годная
только для составления предсмертного завещания. Вот злобное «второе
я» Жука и разжало пальцы, чтобы освободить от безделушки и
попытаться всунуть в руки настоящее оружие. Но миролюбивое
трусоватое «я» все ещё сопротивлялось, и потому движения Жука были
неуклюжи и противоречивы. Руки неуверенно тянулись к винтовке, а
ноги сгибались, толи помогая приблизиться к оружию, толи собираясь
посильнее оттолкнуться и унести хозяина куда подальше.
Звяканье металла привлекло внимание мафиози. Он, не выпуская
пяток трупа, оглянулся назад. То, что увидел, в льющемся из салона
машины тусклом свете, заставило остановиться и выпустить ношу. Но
чёрствая душа не металась в сомнениях. В бледном отражённом свете
метнулись вниз два грязных ботинка трупа. Глухо стукнув каблуками
об асфальт, мертвец подал сигнал начала гонки со смертью.