- Так
давно…
Столько
лет назад… Смутное время. Что-то на этой мысли меня просто
засбоило…
- Грань
не может быть открыта. Страшилки про зомби, которые так любят
кинодеятели – это просто детская сказка по сравнению с тем, что
может приди с той стороны…
- С той
стороны?
- Да,
солнышко. Поэтому мы до сих пор и не можем понять, что заставило
мою бабку, которая прекрасно понимала, что это и чем за это
придется заплатить, открыть грань. А закрывать пришлось своей
силой. Своим духом, своей силой, своей жизнью. А это конечный
элемент. В смысле заканчивается быстро.
- И с кем твоя мама росла? Ты же
сказала, что отца не нашли.
- Может и
нашли. Но не признал ее тогда никто. А так, бабушка растила.
Троюродная. Известная валькирия была…
- Кто???
- Валькирия. Она когда-то почти
смертного выбрала. Оборотня. Вот и живет. До сих пор,
по-моему.
Мамочки,
сколько нового и интересного. Того гляди, даже моя подготовленная
психика сорвется…
А вот
изучить поподробнее скандинавскую историю и мифологию придется.
Мало ли какие у меня там еще родственники обнаружатся…
- Давай,
я тебе потом все подробности семейного древа расскажу, а сейчас
поужинаем, выпьем успокоительного чая и спать.
- Бабуш,
после такого я вряд ли смогу заснуть.
-
Сможешь. Котябус на тебя еще настроится окончательно должен. А это
лучше делать во сне.
Бабушка
щелкнула пальцами, пробормотала слова чистящего заклинания. И –
вуаля, чистая кухня и никаких моих дежурств. Она до сих пор
оставила дежурства по кухне в качестве воспитательной
меры.
Но не
сегодня. Уже хорошо.
- Ты
раньше про котябусов не рассказывала.
- Слишком
уникальное это существо. Его даже в общем справочнике
нет.
В
справочнике нет, а в коробке спит…
Во сне я
гуляла по городу. Старый город. Жарко. Запах нагретого на солнце
песка.
Странно,
я вроде сплю и одновременно чувствую запах.
Арабская
сказка из «Тысячи и одной ночи». Узкие улочки, люди в одежде
светлых тонов, закутанные с ног до головы, и я, протискивающаяся
сквозь толпу. Кажется, подними голову и где-нибудь увидишь
пролетающий ковер-самолет.
Никто
меня не видит, никто на меня не реагирует. Крики торговцев, рев
осла, шорох голосов, переговаривающихся между собой продавцов и
покупателей. Базар.
У них тут
«арабское средневековье», а я в джинсах и футболке. Белой. И
главное спешу куда-то.